Опасное расширение. Зачем России военные базы по всему миру?

Заявления о новых военных базах РФ в Сирии, Египте и на Кубе – хороший способ отвлечь внимание от внутренних проблем и повысить самооценку населения. Но это и признак коллапса гражданского политического контроля над военными, амбиции которых не знают географического и финансового предела. Год назад Совет Федерации дал президенту право применять военную силу за рубежом без ограничений – ни по срокам, ни по географии. При этом российское общество исключено из процесса решения вопросов войны и мира. Это опасная ситуация, и ее надо исправлять.

Сирия: не успех, а капкан

Разговорам о том, что Минобороны России рассматривает возможность возвращения военных баз в страны, где они размещались во времена Советского Союза, – не только в Сирии, но и на Кубе и во Вьетнаме, пока не стоит придавать слишком большого значения. Шансы на реализацию этих планов в условиях нынешней бюджетной экономии малы. Мнение замминистра и депутатов Госдумы не имеет значения без визы министра финансов Антона Силуанова. А он пока планирует только сокращать военные расходы в 2017–2019 годах на 6% в год.

Исключение – базы в Сирии: база ВКС Хмеймим (российско-сирийское соглашение о ее размещении на постоянной основе ратифицировано на прошлой неделе Госдумой) и постоянная база ВМФ в Тартусе, о которой Минобороны говорит как уже о решенном деле. Есть еще пункт базирования подводных лодок в Джабле и, возможно, будет развернута мощная РЛС в Пальмире, откуда будет «хорошо виден» весь Ближний Восток.

Эти базы будут предоставлены на безвозмездной основе и, по большому счету, являются признанием того, что сирийская военная операция, которая в 2015 году рассчитывалась всего на несколько месяцев, продлится бесконечно: без российских ВКС и прикрывающих их ВМФ режим Асада долго не продержится. Не зря соглашение о базе Хмеймим было ратифицировано лишь спустя год после его подписания в августе 2015 года – не планировали задерживаться. Новые базы – это не геополитический успех, а обременение, признание попадания в сирийский капкан всерьез и надолго.

Конечно, базы в Сирии будут решать и другие задачи – например, разведки и создания помех операциям ВМС и ВВС НАТО в Восточном Средиземноморье, но главное все же – долговременная военная поддержка слабого сирийского режима. Еще в декабре 2015 года на большой пресс-конференции Владимир Путин говорил, что пока не видит большого смысла в постоянных и дорогостоящих военных базах в Сирии: «…если надо, мы и со своей территории достанем». Теперь понятно, что без них «не удержать победу». Раз длительное российское военное присутствие в Сирии уже неизбежно, пусть баз будет больше. Сколько это будет стоить, примерно понятно по расходам на текущую операцию в Сирии – от $500 млн до $1 млрд в год из бюджета Минобороны в зависимости от численности контингентов и активности боевых операций. К этому привыкли, и бюджет такие расходы выдержит, хотя деньги можно было бы потратить и с большей пользой. Депутаты, голосовавшие за ратификацию соглашения, не задали вопрос, что важнее – база в Сирии или высокотехнологичная больница в Сыктывкаре или Сызрани.

Египет: дорога в Ливию

Куда интереснее сообщение о том, что Россия ведет переговоры с Египтом об аренде египетских военных объектов, в том числе бывшей советской базы ВВС в городе Сиди-Баррани, которая якобы может начать работу уже в 2019 году.