Фото: Arne Dedert / DPA / TASS
Начнем с чего-то вроде эпиграфа: «Никто не нанес такой ущерб Российской империи, как именно русские классики, которые пропагандировали: вставай, страна народная». О происхождении этой цитаты читайте ниже, а пока новость. Двадцать пятого июля министр культуры РФ Владимир Мединский и председатель Патриаршего совета по культуре, наместник Сретенского ставропигиального монастыря епископ егорьевский Тихон (Шевкунов) подписали совместный план мероприятий в рамках реализации проекта «Пушкинский союз». Сам «Союз» министр пообещал создать еще раньше, в мае, в ходе празднования Дней славянской письменности и культуры. Епископ и министр собираются возрождать интерес молодежи к русской классике. В планах – организация встреч юношества с писателями и композиторами (по счастью, живыми – членами разнообразных творческих союзов), «продвижение аутентичных образов в анимации» (не спрашивайте!) и даже показ в цирках, оснащенных кинооборудованием, советских фильмов для школьников. Истину, что из всех искусств для нас важнейшими являются кино и цирк, советские по генезису люди – министр и епископ, – видимо, в свое время усвоили твердо и теперь решили эти искусства совместить.
Министр, разумеется, не упустил случая поделиться ценными мыслями по поводу русской классики. Продемонстрировав попутно свойственное ему как доктору исторических наук равнодушие к истории, о котором уже доводилось писать: «По большому счету, Петруша Гринев никак не изменился по сравнению с современным курсантом или выпускником военного училища. У него те же мысли, та же душа и те же идеалы». А помимо равнодушия к истории – привычную ненависть к современности: «Когда я вижу некоторые спектакли, поставленные якобы по мотивам русской классики, понимаю, что их авторы в нужное время не читали произведения, которые сейчас так весело ставят на сцене. Иначе их понятия о добре и зле были бы другими. А так – это просто деньги, ничего больше». Когда он видит некоторые спектакли, рука тянется, по счастью, не к пистолету, а к телефону, но в наше просвещенное время и телефона хватает, чтобы спектакли не выходили, а у режиссеров устраивались обыски.
