Владимир Путин и Дональд Трамп на саммите G20 в Гамбурге. Фото: Carlos Barria / Reuters
Марк Твен, делясь своими впечатлениями от путешествия по Ближнему Востоку, среди прочего описал риски, возникающие при столкновении с обычаями туземцев. В частности, он полагал, что не стоит беспокоиться, если вы встретили аборигена, который целится в вас из ружья с намерением убить: он никогда не попадет в вас. Но если вдруг вам довелось столкнуться с туземной свадьбой или похоронами, где все палят в воздух – от радости или от горя, – немедленно ложитесь на землю или бегите прочь: шальная пуля настигнет вас неминуемо. Если следовать этому мудрому совету, то обывателю в США и России надо начинать волноваться. Мир сегодня в опасности именно потому, что по-настоящему войны не хочет никто, а значит, она может случиться в любой момент.
С тех пор, как Трамп уравновесил Путина по другую сторону Атлантики, стратегический блеф стал формой политического бытия обеих администраций. Они «очередями» палят в воздух, стремясь произвести «наилучшее» впечатление друг на друга. При этом стороны так активно размахивают руками перед своей исторической встречей, что вместо крепкого мужского рукопожатия, которое является их тайной целью, могут отвесить друг другу по увесистой оплеухе. Блеф – это такая заразительная вещь, начать которую проще, чем прикончить.
Хотят ли русские войны?
Логику постоянных колебаний Трампа и Путина вокруг «генеральной линии санкций» сложно понять даже профессиональному наблюдателю, не говоря уже о простом обывателе. Это дипломатия в стиле садо-мазо, где прежде, чем заключить в объятия, партнера надо хорошенько высечь. По большому счету, США и России сегодня нечего делить. Конфликт развивается вроде бы на пустом месте, его причина не лежит на поверхности. Рационального объяснения своих поступков, а, следовательно, и какой-то выверенной линии ни у одной из сторон нет, они действуют по наитию.
В отличие от ситуации накануне Второй мировой войны, между Россией и Западом вообще и Россией и США в частности не существует объективных антагонистических противоречий. То есть, вообще противоречий – сколько угодно. Но неразрешимых и одновременно конкретных, требующих войны, практически нет. Более того, у России и США на самом деле есть много точек пересечения интересов, где они должны бы и могли бы действовать конструктивно и сообща.
