Президенты Дональд Трамп и Владимир Путин во время пресс-конференции после встречи
Фото: Валерий Шарифулин/ТАСС
О том, что Владимир Путин сегодня сосредоточен преимущественно на внешней политике, было сказано много язвительных слов. Гораздо меньше говорится о том, что для этого у него есть веские причины. После «крымского виража» будущее созданной Путиным политической системы в значительной степени зависит от способности Кремля стабилизировать ситуацию на «внешних фронтах» и вывести себя хотя бы частично из-под санкционного пресса.
На первый взгляд, президентство Дональда Трампа дает Кремлю отличные шансы решить эту проблему. Многим до сих пор кажется, что, как только Трамп «разберется» со своими недоброжелателями на Капитолийском холме и в спецслужбах, Москва и Вашингтон совершат фантастическую сделку, разменяв все на всех: Крым на Донбасс, Украину на Сирию, Браудера на Сноудена, Россию на Китай и так далее. Но сделки может не выйти вовсе не потому, что от нее откажется Трамп, а потому, что Путин не даст Трампу спокойно «разобраться» со своими недоброжелателями. Путин, который не верит Трампу ни на грош, ведет в отношении последнего весьма сложную двойную игру.
В критический момент Москва, вопреки ожиданиям, может, например, подыграть не Трампу, а спецпрокурору Роберту Мюллеру. Этот сценарий не кажется таким уж фантастическим, если внимательно проанализировать «казус Симпсона» – историю одной связанной с Россией лоббистской фирмы, которая в избирательной кампании 2016 года умудрилась оказаться в центре сразу двух скандалов – с вбросом компромата на Трампа и с поиском компромата на Хиллари Клинтон.
