Иван Владимиров. Революция с натуры
Дэвид Рансимен, автор книги «Ловушка уверенности. История кризиса демократии от Первой мировой войны до наших дней» (выходит в ИД Высшей школы экономики), не склонен преувеличивать главное завоевание развитого мира. Он призывает оглянуться вокруг. «Демократическая политика осталась такой же инфантильной и порывистой, какой была всегда», – утверждает кембриджский политолог и историк. Анализируя импульсивность и историческую близорукость успешных демократий, автор обнаруживает «слепые пятна, толкающие их к катастрофе». Один из наглядных примеров такой уязвимости, по мнению автора, демонстрируют события Февральской революции в России, которую на Западе поспешили провозгласить убедительной победой демократии.
Чтобы Первая мировая война могла завершиться триумфом демократии, сначала она должна была превратиться в кризис демократии. А чтобы превратиться в кризис демократии, она сначала должна была превратиться в сражение за демократию. Что и случилось в 1917 г.
Исходный конфликт, который начался в августе 1914 г., не мог быть борьбой за демократию, поскольку демократии и автократии не стояли по разные стороны. Самая важная в мире демократическая страна, США, сохраняла нейтралитет под руководством Вильсона, у которого не было особого желания впутываться в междоусобицы Европы, архаичные и кровавые. Подавляющее большинство американцев разделяли это мнение. Одна из причин, по которой большинство американцев не слишком стремились вступить в эту войну, заключалась в том, что Британия и Франция сражались на одной стороне с самым автократическим государством в Европе, с царской Россией. Присутствие России на «демократической» стороне превращало в насмешку представление о том, будто это война шла из-за политических принципов. В действительности война с царем помогла убедить многих немецких демократов в том, что именно они боролись за европейскую свободу и против азиатского варварства. И с американской, и с немецкой точек зрения, британцы и французы не были демократами. Они были просто лицемерами-империалистами.
Все изменила русская Февральская революция 1917 г. Отречение царя и его замещение конституционным Временным правительством, обязавшимся провести свободные выборы, приветствовалось как победа демократии. Соответственно, более общему конфликту можно было придать такой смысл, который признавали даже его критики. Ирландский драматург Джордж Бернард Шоу, который с самого начала был против войны, написал своему другу, русскому писателю Максиму Горькому: «Я считаю революцию выгодой для человечества, поскольку она наконец оправдывает не только франко-англо-русский союз (который в дни царского правления был для западной демократии позором), но и всю войну в целом».
