Григорий Голосов. Фото: Александр Егоров
Источником любой власти является народ – так уверяют нас Конституции многих государств. На практике это означает особую систему организации политической власти в стране, когда правитель – лишь исполнитель воли своего начальника, народа. Но такого контроля или, точнее – подотчетности правителя населению – добиться крайне сложно. Выборы можно тайно сфальсифицировать, а демократические политические институты могут работать фиктивно. Как организовать эффективно работающие инструменты подотчетности сегодня и можно ли добиться ее в автократиях? Об этом – в конспекте лекции профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге Григория Голосова, прочитанной в рамках школы GAIDPARK-ЗИМА 2019 Фондом Егора Гайдара
Политическая подотчетность: зачем она нужна?
Джеймс Мэдисон в «Федералисте» писал, что если бы люди были ангелами, то им не нужно было бы никакое правительство, а если бы люди управлялись ангелами, то это правительство не нужно было бы контролировать. В этом высказывании, помимо вечных вопросов – какова природа людей, что такое власть и как с ней нужно управляться – заложено и представление о том, что власть должна быть подотчетна обществу и ее нужно контролировать.
Подотчетность предполагает такие взаимоотношения между двумя действующими лицами, при которых одно из них может получить адекватную информацию об управленческих действиях другого и, если ему эти действия кажутся неправильными, применить санкции. В этом определении есть два момента, указывающие на то, как, собственно, осуществлять контроль. Первый – чтобы контролировать, нужно обладать информацией. Второй – контроль предполагает возможность санкций. И второй момент, несомненно, важнее первого, потому что можно получить сколько угодно информации, но она бесполезна без возможности практического воздействия.
Примерно такого содержания диалог происходит в фильме «Матрица» между Нео и начальником подземного города. Нео спрашивает, в чем суть контроля. Начальник отвечает, что он в любой момент может выключить машины. Возможность либо лишить власти управленца, совершающего неправильные действия, либо существенно его власть ограничить является основным инструментом контроля. А доступ к адекватной информации о действиях этого управленца – необходимым условием. Потому что если мы ничего не знаем о том, как он действует, то мы не можем судить, действует он правильно или нет.
Власть и народ: кто кем управляет?
Подотчетность существует в любых управленческих системах. Если мы возьмем корпоративное управление, то всегда есть начальник – или, как говорят в одной из основных теорий управленческой деятельности, принципал, и есть исполнитель – агент. Принципал следит за агентом. При этом агент не является слепым исполнителем указаний принципала. Во-первых, у него есть собственные интересы, а во-вторых, преследуя эти интересы, он располагает определенным преимуществом над принципалом, потому что, поскольку он занимается конкретной деятельностью, у него больше информации, чем у принципала, о том, что он делает. Существует целая наука о том, каким образом эта принципал-агентская проблема решается в корпоративном бизнесе. Но к большим политическим системам или к политическим режимам эта схема применима очень специфическим образом.
В административных структурах есть начальник, который назначает подчиненных и следит за их исполнительской деятельностью. Но, когда мы переходим в область политики, картина странным образом переворачивается. Потому что – кто является начальником и кто является подчиненным в государстве? Кто принципал, а кто агент? Здравый смысл подсказывает нам, что у кого власть, тот и начальник. В России, например, президент Путин – начальник и принципал. Но большая политическая теория говорит: нет. Поскольку источником любой власти является народ, то народ и является принципалом. Поэтому контролирующей инстанцией, с точки зрения большой политической теории, должен быть тоже народ, а контролируемой инстанцией – власть.
