Полюбите меня черненьким. Как Владимир Путин измотал западных лидеров

Главным итогом переговоров Владимира Путина на саммите «двадцатки» в Осаке стало позитивное для Москвы изменение тональности речей со стороны Запада. Происходит сдвиг к восстановлению диалога business as usual в задаваемой Москвой рамке «перевернуть страницу и идти дальше вперед». Содержательно пока ничего не изменилось, позиции сторон остаются во многом несовместимыми, новых масштабных договоренностей, меняющих характер отношений, по-прежнему нет и не факт, что они появятся в обозримом будущем, но «конструктивный настрой» западных лидеров налицо.

Размыть фокус

Нарастает рутинизация взаимодействия, выгодная России, играющей вдолгую. Расширяется круг обсуждаемых тем, что позволяет «заметать по углам» наиболее конфликтные вопросы, по которым компромисс для Москвы в принципе невозможен (Украина). Наконец, восстановление диалога происходит только по правилам, одобряемым Москвой, и практически разваливается там, где Запад пытается вести дело с универсалистских позиций «мира, основанного на правилах». Москва признает только те нормы, в выработке которых она участвовала и применение которых ей выгодно. Никаких других, общих для всех стран норм Москва признавать не собирается. Недаром критике западной концепции «мира, основанного на правилах», уделяет столько внимания Сергей Лавров. Ничто не должно ограничивать свободу действий Кремля.

Например, в истории с задержанием украинских моряков в Керченском проливе Москва добилась главного – никто больше не оспаривает ее прерогативу устанавливать собственные правила прохода иностранных военных кораблей в водах, которые Россия считает своими, либо, как Северный морской путь, стратегически важными. Жесткий отказ Москвы отпустить украинских моряков – Трамп выдвигал это как условие новых встреч с Путиным – заставил Белый дом унизительно оправдываться, что встреча на полях «двадцатки» – это не полноформатный саммит и к ней данное условие не применимо.

Даже максимально конфронтационная встреча Путина с британским премьером Терезой Мэй, где Москве для восстановления отношений были выдвинуты требования «наказания виновных» в отравлении в Солсбери и отказа от новых агрессивных действий, стала прологом к разрядке с новым премьером Борисом Джонсоном. После встречи с Мэй Путин публично принимает одно из условий («агрессивных намерений у нас нет»), а в интервью Financial Times (еще до саммита) выдвигает встречное условие – «не использовать предателей против России». «Пятикопеечные игры спецслужб» продолжатся, «предателей нужно наказывать» (но «не так, как Скрипаля»), это не главное в отношениях; главное – интересы бизнеса.