Михаил Скотти. Минин и Пожарский

Михаил Скотти. Минин и Пожарский

Польша никогда не была любима президентом РФ – ведь даже учрежденный им день народного единства был приурочен к изгнанию поляков из Москвы, хотя особо бдительные историки и доказывали, что конкретно 4 ноября ничего особенного не происходило.

Но в последние дни Польша буквально не сходит у Владимира Путина с языка: он ругал ее во время своей пресс-конференции 19 декабря, он разоблачал ее политику на встрече с главами СНГ 20 декабря, наконец, он не сдерживал эмоций на коллегии Министерства обороны 24 декабря, назвав польского посла в Берлине «антисемитской свиньей».

Наслушавшись возмущенного польским вероломством президента, спикер Государственной Думы Вячеслав Володин пошел еще дальше и потребовал от Польши извинений и за ее антисемитскую политику, и даже за политику Гитлера.

Все бы ничего, но во всех случаях Путин и поспешивший ему на помощь Володин столь беспощадны не к современной Польше (хотя извиняться за Гитлера перед Володиным вроде как должна она, и польский МИД уже возмущался комментариями Путина), а к давно исчезнувшему государству – к так называемой «Второй Польской Республике», существовавшей с 1918 по 1939 год. И вся эта война в далеком прошлом связана с ближайшим будущим: Путин уже объявил 75-летие победы главным событием 2020 года и крайне озабочен тем, чтоб неприятные вопросы о довоенной истории не бросали тень на то, что кажется крайне важным ему – безусловное признание СССР и в 1939, и в 1945 годах цитаделью добра и гуманности, спасителем мира от ужасов нацизма, причем не в союзе с западными демократиями, а вопреки их козням.

Роковой 1939-й

Итак, интерес Путина к разоблачению давно сгинувших политиков несуществующего государства (современная Польша даже территориально не очень совпадает с довоенной) вовсе не странен и тесно связан с печальным концом Второй Польской Республики, наступившим в 1939 году, когда в нее сначала вторглись войска нацистской Германии, а потом и сталинского СССР, фактически разделив ее территорию между собой и даже проведя совсем уж неприличный по современным меркам совместный парад в бывшем польском Бресте.

Именно это неудобное обстоятельство ставилось и ставится в вину советскому руководству и дает основания многим и в Европе, и в России ставить знак равенства между гитлеровским и сталинским режимами, что сделал Европарламент в своей резолюции 19 сентября.

Помимо раздела польского государства, циничного и самого по себе, события 1939 года породили массу последствий – включая расстрел польских пленных в Катыни и всю эпопею с Западной Украиной, которая вместе с Бандерой и его соратниками досталась СССР именно при разделе Польши, а до того никогда не была ни советской, ни даже российской.

Другая Европа

Нельзя не отметить, что Европа 30-х годов не так сильно напоминала современную, как многим кажется. Духовно и политически она жила совершенно в другом измерении: во множестве стран правили диктаторы разной степени суровости, а страны, сохранявшие демократическую форму правления, владели колониями в Африке и Азии, где совершенно не церемонились с местным населением и не видели в этом ничего дурного.

Кроме того, нельзя забывать про совершенно иную информационную среду, которую современному человеку сложно представить. Именно благодаря ей прекраснодушные европейские интеллигенты сочувствовали СССР и не верили сообщениям «буржуазной» прессы о репрессиях и прочих ужасах советской жизни. Кроме того, расизм, национализм и даже антисемитизм вовсе не считались тогда чем-то совершенно неприемлемым и даже наоборот – увы, но далеко не только в гитлеровской Германии они были легализованы в официальной политике.

Поэтому заламывание Путиным рук по поводу того, что вполне конкретный польский дипломат приветствует идею выселить польских евреев в Африку «на вымирание», выглядит несколько фальшиво: между прочим, на шестом сионистском конгрессе тема создания еврейского государства в Африке была поддержана его делегатами. Как уже отмечалось, время было другое и даже некоторые евреи в начале ХХ века вовсе не считали переселение в Африку синонимом уничтожения, как трактует эту идею Путин в 2019 году.

Все это вовсе не оправдывает ни польского посла, ни вполне известный антисемитизм межвоенного польского общества. Но антисемитские воззрения польского посла, а возможно, и его начальства в 1938 году тем более никак не оправдывают всего того, что случилось с Польшей в 1939 году, и едва ли их можно считать официальной политикой и тогдашней и тем более современной Польши, чтоб требовать от нее извинений, да еще и перед Россией.