Дмитрий Медведев и Владимир Путин. Фото: Alexei Druzhinin / Kremlin / Sputnik / Reuters
«Что мешает экономическому росту?» – так называлась панельная дискуссия Гайдаровского форума, проходившего на неделе в одиннадцатый раз, но впервые совпавшего с оглашением президентского послания. Дискуссии не вышло. 15 января ее впопыхах убрали из программы, вскоре вернули, а затем опять отменили. И вся эта суета была исполнена своеобразного символизма: если не самому экономическому росту, то обсуждению его проблем на сей раз точно помешали новости из Кремля.
Ожидаемое (в прошлом традиционное) участие премьер-министра Медведева в мероприятии по понятным причинам не состоялось. По тем же причинам на сессии РАНХиГС не появились ранее заявленные первый вице-премьер Антон Силуанов (уже поползли слухи, что на его кресло претендует советник президента Андрей Белоусов) и вице-премьер Татьяна Голикова, к должностям которых добавилась приписка «и.о.». За считанные часы до начала злополучной сессии организаторы надеялись услышать главу Счетной палаты Алексея Кудрина и председателя Центробанка Эльвиру Набиуллину. Но сорвались и эти планы – у спикеров, вероятно, нашли дела поважнее, да и рассуждать о трудностях экономического роста в столь нервной обстановке было явно не с руки.
Утром в стране имелось правительство, а после обеда – и конституционных новаций Путина – оно отправилось в отставку. Неожиданно для самого себя. «Планируем работу – пока на неделю», – признавались прессе министры, добавляя, что ни о чем не подозревали.
Что до самого Дмитрия Медведева, покидающего публичную политику с чувством выполненного долга, то, разумеется, он не мог не знать заранее о закате своего зиц-председательства. Ключевая миссия тандема – рокировка, правка конституции, продление долголетия режима – была успешно реализована еще в 2012-м. Но если задачей последующего восьмилетнего руководства кабинетом хотя бы в какой-то степени являлось сносное хозяйствование в тени президента, то Медведев ее провалил. Большую часть этого срока экономика деградировала, коррупция укоренялась, а население беднело (а в последнее время еще и начало сокращаться). Даже национальные цели, положенные Кремлем в основу триллионных нацпроектов, в большинстве своем буксовали, порождая дискуссию близких к Путину экспертов об ограниченности их влияния на экономический рост. Отставка премьера с таким результатом была бы уместна в любой момент. И, кстати, самооценка, высказанная Медведевым в субботнем интервью, не располагает тут даже к малейшему снисхождению.
«Прямо скажу, – заявил он “Первому канал” в Сочи, куда отправился вскоре после отставки покататься на лыжах, – что как человек, который отвечал за работу правительства почти восемь лет, я в целом доволен, как шли дела и как работал высший исполнительный орган власти».
Однако оставим пока Медведева в покое. Ведь все внимание сейчас обращено к личности и планам его преемника.
«Первое, что необходимо делать, – это сегодня серьезно заниматься институциональными реформами, реформой управления и, конечно, заниматься самыми современными информационными технологиями, – поведал о приоритетах Михаил Мишустин, глава ФНС, неожиданно возглавивший правительство. – Самое важное – снять барьеры для бизнеса, сократить издержки для бизнеса, во всяком случае, серьезно поговорить с бизнесом».
Все эти красивые слова легко пропустить мимо ушей как пустую декларацию, ведь Медведев годами беспомощно твердил примерно то же самое. И все же учтем разницу в потенциале двух чиновников. Цифровой реформе налоговой службы, реализованной Мишустиным, одновременно аплодируют и федеральные чиновники, и крупный IT-бизнес (мнение последнего, заметим, не всегда беспристрастно).
Мишустина и в самом деле многие считают особенным. Глава Сбербанка Герман Греф, который обычно не жалует административные таланты российских министров, персонально нового главу кабмина считает носителем «высочайшей управленческой квалификации» (в свое время он рекомендовал его на должность руководителя Федерального агентства по управлению особыми экономическими зонами, в которой Мишустин проработал пару лет). Алексей Кудрин, который, к слову, когда-то сам приглашал Мишустина на позицию главы ФНС, описывает его как «абсолютно современного человека, чувствующего задачи технологического развития».
Владимир Путин и Михаил Мишустин. Фото: kremlin.ru
Независимо от того, насколько лестно о Мишустине отзываются его коллеги, кого-то может смутить, что новый премьер до сих пор не был широко известен за пределами ведомственных и деловых кругов. И вообще взялся по президентской прихоти словно бы из ниоткуда – как черт из табакерки, совершив слишком резкий рывок в карьере.
Случайно или нет, но Путин не впервые ставит во главе правительства администратора с опытом налоговика. Михаил Фрадков, напомним, одно время руководил Федеральной службой налоговой полиции. А его преемник на посту премьера Виктор Зубков несколько лет работал начальником Государственной налоговой инспекции по Санкт-Петербургу, а позже возглавил питерское управление Министерства по налогам и сборам, позднее преобразованное в федеральную службу.
Покойный Борис Федоров в бытность главным российским налоговиком (на закате 1990-х Мишустин начинал его помощником по IT-системам, а позже входил в руководство созданной Федоровым группе UFG) в своим мемуарах так описывал «головокружительную карьеру» в правительстве Сергея Кириенко:
«Сначала […] я получил приставку “министр” и мне дали “приставной” стульчик за столом правительства. Спустя немногим более месяца я стал членом президиума и продвинулся в первую треть данного стола. А вечером 17 августа 1998 года меня сделали вице-премьером. И все это – за 2,5 месяца!»
За вычетом двухлетнего перерыва на бизнес получается, что Мишустин находится на госслужбе в общей сложности двадцать лет. В этом смысле предложенное ему кресло нельзя объявить незаслуженным. Увы, продолжением достоинств опытного чиновника в России почти неизбежно становится его этическая совместимость с властной традицией, характеризуемой клептократией куда больше, чем меритократией. Может ли профессиональный человек с твердыми принципами и незапятнанной репутацией оказаться там, где сейчас находится Михаил Мишустин? Нет, это исключено, заявляют непримиримые противники Кремля. На этом уровне система так не ошибается. ФБК Алексея Навального уже требует от нового премьера объяснений необъяснимо высоких заработков супруги (или все-таки объяснимо?), а расследовательский «Проект» ищет и находит тщательно скрываемую недвижимость семьи Мишустиных.
Есть ли шанс, что все это какое-то недоразумение? Что совесть чиновника чиста, стремление к переменам искренне, а само премьерство не окажется декоративным, как представляется скептикам (и предсказывает история)? Чтобы их посрамить, второму человеку в стране всего-то нужно отказаться от высокомерной привычки предшественников игнорировать любые обвинения в коррупции или просто подозрительные факты биографии. Вдруг Михаил Мишустин всех нас удивит, продемонстрировав чуть больше честности, открытости и подотчетности обществу… доказав тем самым, что он и вправду особенный? В свежих Хрониках госкапитализма:
