Фото: Andreas Gucklhorn / Unsplash.com
В подкасте «Два градуса Цельсия» мы говорим об экологии с теми, кто действительно в ней разбирается – учеными. Ведущая – научный журналист и научный сотрудник географического факультета МГУ Юлия Кузнецова. В этом выпуске у нас в гостях Татьяна Ланьшина, старший научный сотрудник РАНХиГС и участник российской делегации на прошедшей недавно Климатической конференции ООН – COP-25. С ней мы поговорили об энергетике и новых технологиях, о том, что ждет российскую нефть, и сколько осталось до торжества возобновляемой энергии.
По просьбам читателей мы публикуем сокращенную текстовую версию подкаста. Полностью интервью можно послушать здесь.
– Есть ли разница между понятиями «альтернативная энергетика» и «возобновляемые источники энергии»?
– Разница обычно в том, что альтернативная энергетика включает в себя атомную энергетику; соответственно возобновляемая ее не включает. В мире часто используется термин renewable energy и, наверное, правильнее говорить «возобновляемая энергетика».
– Какие виды энергетики входят в понятие ВИЭ?
– У нас есть гидроэнергия, большие ГЭС, которые начали строиться уже много десятилетий назад и многие из них до сих пор работают. Как правило, они входят в понятие «возобновляемая энергетика», но сейчас речь идет о том что нужно строить не большие ГЭС, а либо малые гидроэлектростанции, либо электростанции на солнечной и ветровой энергии, либо на каких-то других источниках ВИЭ. Соответственно, когда мы говорим о возобновляемой энергетике, о темпах роста, то здесь стоит исключать большие ГЭС и говорить о малых ГЭС, солнце, ветре, геотермальных электростанциях и электростанциях на биотопливе.
– Геотермальная и приливная энергетика работает в очень локальных точках на планете, и очевидно, что эта энергия весь мир не спасет. А солнечная и ветровая энергия? Количество солнечных дней в пустыне Сахаре и в Москве существенно отличается. Можно ли говорить о равной эффективности использования солнечной энергии в разных регионах?
– У ветра тоже есть ограничения: если он очень сильный – как правило, больше 25 м/с, – то ветряки нельзя использовать. Там, где порывистый ветер или низкие температуры, тоже очень сложно с использованием ветряков. Хорошо где-нибудь в степи, где мало деревьев, мало гор – открытое пространство и много ветра. Но в общем практически в любой стране можно найти такое место, где ветер хороший.
Что касается солнца, то в Сахаре действительно солнечные панели будут давать больше энергии, но там есть проблема: нагрев. Если происходит очень сильный нагрев, эффективность солнечной панели падает, так что все не так однозначно. Например, Германия не сильно отличается от европейской части России по облачности и по прочим показателям. Но в Германии, по предварительной оценке, в 2019 году на ВИЭ придется 43% производства всей электроэнергии. Это не только солнце – это прежде всего ветер, – но солнце тоже прекрасно используется.
Или вот еще пример: Великобритания. Тоже не самая солнечная страна, но там солнечная энергетика получает все большее распространение, в том числе в рамках домохозяйств. Отдельные люди устанавливают в себе на крышу солнечные панели. Вопрос эффективности стоит, но если мы не гонимся за самой-самой дешевой электроэнергией, это использование солнечной энергетики вполне возможно везде, где есть хотя бы какое-то солнце.
