Питер Брейгель. Крестьянский танец
«От ямщика до первого поэта, мы все поем уныло», – сказал наш первый поэт. И от президента до распоследнего районного начальника все теперь говорят о необходимости объединиться перед лицом общего, страшного и невидимого врага. Или тут другого поэта надо вспомнить, попроще, емкие изречения которого раньше модно было писать на стенах: «Все говорят, что мы вместе, все говорят, но немногие знают, в каком».
Пока, правда, вместо единения видим мы нечто совершенно противоположное. В моде – поиск врагов. И государству, и обществу нужны виноватые. Те, кто должен ответить за случившуюся с нами беду. Найти главного врага, Врага с большой буквы найти не получается (нет, конечно, эта роль зарезервирована за вирусом, но вирус скучный враг – он не совершает никаких действий, не произносит оскорбительных речей, не сносит наши памятники, не плюет нам в кашу; просто убивает и все), приходится обходиться тем, что под рукой. Тем, кто под рукой. Общество дробится, разваливается на группки уверенных в своей правоте и нашедших своего супостата.
Оно, конечно, может, и неплохо, что не получается у нас с единением. Возможно, единение – не самый лучший способ противостоять пандемии. Но на карте страны теперь сеткой координат – линии разрыва. Линии конфликтов, актуальных и пока тлеющих.
Плохой народ
Тон, конечно, задает государство, как то внутри недодеспотии и положено. Поиск врагов – много лет уже привычная, а то и главная государственная работа. Происками врагов объясняются любые неудачи, сам факт наличия врага, мечтающего вытоптать наши нивы, оправдывает любой властный произвол, неостановимые разговоры о врагах отлично маскируют разворовывание остатков отечества.
Неонацисты, бандеровцы, пятая колонна, негодяи, стремящиеся переписать историю, – с кем только не боролось наше государство, не забывая, конечно, о главном, – о заокеанских хозяевах этих скверных людей.
Помните, как тепло и уютно начинался 2020 год, так сильно нас обидевший? Начинался он, помимо прочего, с обещания президента – написать статью о происках польских реваншистов и о подлинных причинах Второй мировой. Кстати, так до сих пор и не написал, но не будем терять надежды.
Странно было бы ожидать, что, столкнувшись с реальной проблемой, государство откажется от проверенных методов. Оно и не отказалось. Как только стало понятно, что разговорами о беспочвенной европейской панике и мудрых превентивных мерах, принятых нашим еще более мудрым руководством, уже не отделаешься, что эпидемия – и российская реальность тоже, власть ринулась искать врага, на которого можно списать собственные ошибки. Прошлые, будущие, любые.
И, конечно, нашла. Главным виновником вспышки пандемии в России оказалось население России. Несмышленый народ. Непослушный народ. Плохой народ.
Первой мишенью стали богатые. Ну, по нашим меркам – богатые. Те, кто может позволить себе поездку за границу. Они и привезли в Москву «чемодан вирусов» из своих Куршевелей (Сергей Собянин, 25 марта), и растащили заразу по России.
Есть богатых легко и приятно, россияне включились в игру с удовольствием, – и напрасно. Потому что дальше было первое ковид-обращение президента к нации, «нерабочая неделя» с сохранением содержания, и пресловутые «шашлыки».
Русский грех
«Шашлыки» – один из ключевых терминов нового политического словаря, и когда такой словарь составят, статья о шашлыках там должна получиться обширной. А пока ограничимся небольшим лирическим отступлением.
«Шашлыки» – предельно простой, незамысловатый, плебейский вариант провести досуг. Снобы воротят нос от предложения пойти на шашлыки, но не от куска горелого мяса – кто тут устоит? Шашлыки, конечно, про выпивку, но еще и про закуску, такое случается не часто. Шашлыки – общее развлечение для академика и сантехника, шашлыки – способ вернуться в природу для горожанина, шашлыки – немного все-таки экзотика, и при этом нечто максимально свое. У Артура Кларка в «Космической одиссее» астронавты, желая отведать чего-нибудь этакого, русского и неотразимого, выбирают shashlik. Там еще барашки и гора на тюбике с небесной едой.
А теперь шашлык – символ главного русского греха. Буквально – смертного. Услышав от самого главного человека в стране про нерабочую неделю и сохранение зарплат, многие люди, порадовавшись хорошей погоде, отправились на шашлыки.
