Жан Батист Лепренс "Наказание батогами". Иллюстрация к книге аббата д’Отероша "Путешествие в Сибирь"
«Человечество, взору путешественника предстающее во всех своих проявлениях, зрелище суть презанятное и к размышлениям побуждающее, а выводы из увиденного могут пользу принести неоценимую в деле воспитания человека надлежащим образом, указать ему путь к счастью и благоденствию. <…> Русские, еще в начале нашего века пребывавшие замкнуто в границах своего государства, не имели никаких сношений с цивилизованной Европой, и мало кому даже ведомо было, что там на выстуженных просторах живет народ невежественный и грубый. Нынешнее влияние России на политику Европы делает очевидной ту пользу, каковую извлечь можно из знакомства с оным народом и страной, им заселенной».
Обычное начало для заметок путешественника, не питающего особых симпатий к России и русским, ничего выдающегося (хотя, конечно, аромат восемнадцатого столетия ни с чем не спутаешь). Вот только у книги аббата Жана Шаппа д’Отероша — иногда по-русски его еще называют д’Отрошем, но я буду пользоваться вариантом написания, принятым в единственном издании его сочинения на русском языке, — совершенно особая судьба. Пожалуй, нет другой книги о России, происки автора которой взялся бы лично разоблачать российский монарх.
Вернее, императрица. Государыня Екатерина Великая, считавшая себя вполне готовой для полемики с членом французской Академии.
Свидание с Венерой
Вообще-то аббат д’Отерош не собирался писать книгу о России. Сфера его научных интересов — астрономия, а не история с географией. В 1761 году астрономы Европы ждали редкого явления — прохождения Венеры через диск Солнца. Наблюдая за этим небесным чудом, надеялись более точно определить расстояние от Солнца до Земли. Высчитали, что идеальная точка для наблюдений — окрестности далекого города Тобольска. Французский король договорился с русским правительством, и академик д’Отерош отправился в далекое путешествие.
Между прочим, особенно выдающимся ученым его на родине считали не все. Дидро, например, о коллеге по Академии отзывался без обиняков: «Тот еще дурень». Ну, может, именно поэтому и послали в сибирскую глушь его, а не кого-нибудь другого.
Жан Шапп д’Отрош. Гравюра Дж. Б. Тилляра. 1772 год
Но дорога туда и обратно — через всю Европу в Петербург, а потом через всю почти Россию, от Петербурга до Тобольска и обратно, — подарила аббату слишком много впечатлений. Соблазн оказался непреодолимым, и вместо сухого описания результатов астрономических наблюдений на свет появился обширный двухтомный труд с описанием русских нравов, обычаев, яств, образа правления, с кратким (и не особенно точным) изложением русской истории, и с подробнейшим описанием русской бани. Как без этого. Краткое название работы — «Путешествие в Сибирь по приказу короля в 1761 году», полное заняло бы примерно половину страницы. Так тогда было принято.
Аббату в России не понравились ни нравы, ни обычаи, ни яства, ни образ правления. И сани не понравились, в которых его убедили путешествовать, хотя он поначалу собирался проделать свой путь в карете. И баня не понравилась. Баня не понравилась особенно.
Приехал он в империю Елизаветы. Уезжал из империи Петра Третьего. А пока работал над своей книгой (она вышла в 1768 году), Россия превратилась в империю Екатерины Второй. Как раз из-за этого ему и не повезло — новая императрица трудилась над выстраиванием собственного имиджа много и последовательно, и особенно ее интересовала как раз французская публика. Она заметила сочинение аббата и приложила немало усилий, чтобы дискредитировать и книгу, и автора.
Или повезло, это как посмотреть. Но пора уже и нам в сани. Пора отправляться в путь вслед за наблюдательным, остроумным, хоть и не всегда проницательным аббатом Шаппом д’Отерошем.
