Александр Петриков специально для «Кашина»
Если считать, что с некоторых пор мы живем в выдуманном пространстве какого-то неизвестного романа Пелевина, то этот автор снова продемонстрировал нам свое фирменное остроумие, выбрав для человека, погибшего по вине Михаила Ефремова, непростое имя. Сергей Захаров, олды помнят – самый, может быть, знаковый позднесоветский эпизод из серии уголовных преступлений знаменитых людей. Популярнейший в середине семидесятых эстрадный певец, поругавшийся однажды с администратором ленинградского Мюзик-холла; поругались перед концертом, обменялись ударами по лицу и вроде бы исчерпали конфликт, но после концерта певец позвал уже своих друзей, и администратору мстили вчетвером, он потом долго лежал в больнице, а газетные фельетонисты взахлеб вспоминали, как вдруг оказалось, многочисленные прежние драки и дебоши певца, за которые ему ничего не было. В этот раз не отделался – то ли у советской власти оказалось такое настроение, когда хочется кого-нибудь показательно осудить, то ли (версия певца) ленинградский партийный губернатор Романов считал его более удачливым соперником в любовной интриге и воспользовался поводом, но Захарова осудили на год колонии, потом сослали в отдаленную филармонию, и первые постлагерные сольные концерты он смог дать только после отставки Романова. Ну и понятно, о чем эта история – глухие советские годы, зрелый тоталитаризм, неправовое государство, избирательное правоприменение. Сколько лет прошло, а никто не стал великаном, ни государство, ни общество, и даже сама культура деградации, культура распада выдающейся личности – точно такая же, как во времена, скажем, Высоцкого. Вообще ничего не поменялось за десятилетия, только имя нового Сергея Захарова уже в другой графе полицейского протокола, все остальное – чистый 1977 год, когда перспективы уголовного дела и, шире, пра́ва как такового находятся в прямой зависимости от политической атмосферы и от общественного мнения.
