Нечистая горница, лучина, полутьма, за слюдяным оконцем надрывается ветер. Там – ледяной ад. Внутри – самый, наверное, знаменитый смутьян тех времен, грамотки которого со вниманием читают все, кто недоволен новыми порядками на Руси. Ссыльный – жилистый, иссушенный постами и муками, страшный, с огненными глазами и всклоченной бородой, в драной скуфейке. Дверь открывается. Входит гость – холеный, явно следящий за собой, одетый не совсем по-здешнему.
- Благослови, отче! – говорит вошедший.
- Не подходи, скажи, какой ты веры? – кричит этот, в драной скуфейке.
Гость отвечает степенно, без спешки, подбирая слова. Русский для него не родной:
- Я верую во все то, во что верует святая апостольская церковь, и священническое благословение принимаю в честь. О вере готов объясняться перед архиереем, а перед тобою, который сам подвергся сомнению в вере, мне широко говорить нечего. Если не хочешь благословить, благословит Бог, а ты оставайся с Богом.
В общем, разговор не сложился, а жаль. Удивительная могла бы выйти беседа. Потому что первый – протопоп Аввакум, который «до самыя смерти» боролся против церковной реформы и в процессе борьбы нечаянно изобрел новый русский литературный язык. А второй – Юрий Крижанич, человек, известный менее, но тоже очень и очень интересный. Пришлец из-за рубежей, мечтавший Россию обновить и превратить в своеобразную точку сборки единого славянского мира. А также – вполне сознательно – выдумывавший для этого нового мира новый язык. И сочинивший, помимо прочих трудов, небольшую, но прямо-таки перенасыщенную смыслами книжку «Политика». В которую попытался запихать все, что должен знать человек, управляющий государством, описать текущее состояние России и сформулировать проект русского будущего.
Аввакум оказался в Тобольске, возвращаясь из даурской ссылки в Москву. Но вот как в Тобольск занесло Крижанича? И кто он вообще такой?
От Рима до Москвы
Крижанича политиком сделала жажда знаний, желание бороться за счастье славян привело в Москву, ну, а уж от Москвы до Тобольска – не то, чтобы рукой подать, конечно, но угодить в Сибирь легко, если имеешь тягу рассуждать о делах государственных.
Просто удивительно, как автор находит такие разные и совершенно незнакомые истории) Воистину - цветущая сложность восприятия Руси глазами иностранных авторов! Ждём следующих серий)
Ну, что тут сказать? Пожалуй, пользуясь определениями автора в конце статьи, чудаковато и любопытно.
И ещё довольно мракобесно с современной и потому абсолютно несправедливой для Крижанича точки зрения.
И, конечно, очень символично: страстно ненавидеть немцев и Польшу и погибнуть, сражаясь в армии знаменитого польского короля за спасение Вены и империи Габсбургов (немцев !!!) от турецкого нашествия!
Осмелюсь возразить самому Ивану Давыдову - лингвистика нас очень интересует. Вот что Крижанич писал: "Язык наш скрипуч, нуден, убог и, действительно, беднее всех знаменитых европейских языков. И поэтому неудивительно, что и ум у нас неразвитый и медлительный и что мы не сильны ни в каких хитростях. Все великие народы превосходят нас хитростью, а главная вина тому — несовершенство языка: ибо чего мы не можем назвать словами, того мы не можем и придумать, как следует". Обидно такое читать, но ведь и до первых университетов в России не пришлось ему, выпускнику Болонского, дожить, до Елизаветы Петровны.
Какой чудесный пример лингвистического детерминизма из 17 века) Спасибо!
Очень интересно, и написано, как всегда, здорово! Спасибо, Иван!
Столько лет образованный человек провел на Руси, пытался сам разобраться и другим полезные знания передать, а нет - не в коня корм. Попытка "разбрасывать камни" завершилась неудачей - камни попали в болото - булькнуло, и даже круги далеко не разошлись. "Собирать камни", стало быть, до сих пор некому.
Значение "придают" всё-таки...
Ну надо же, кто бы мог подумать :))
Красота! Вот, прямо, подарок читателям.