Как спасали Навального и кто этому мешал

— Как быстро Юлия добралась из Москвы до Омска! — подумала я. То, что она помчалась туда, чтобы быть рядом с любимым человеком, как только до нее дошло известие о его состоянии, мне так понятно. Несколько лет назад я также неслась в больницу, где в реанимации лежал мой муж. Меня сразу пустили к нему, ведь это так важно для того, кто находится между жизнью и смертью, чтобы рядом был родной, самый близкий человек. Это почти так же важно, как реанимационные мероприятия. А может быть, еще важнее. И каждый опытный врач это знает.

Как Юлия Навальная боролась за спасение мужа

Но, оказывается, не каждый. А может быть, это были не врачи. А может быть, врачи, но взятые в заложники злодеями, захватившими омскую больницу. Потому что Юлию к мужу не пускали. И отказывались сообщить ей, что с ним произошло и в каком он состоянии.

А когда Петр Верзилов, 2 года назад оказавшийся в схожей ситуации в московской больнице, откуда его перевезли в одну из лучших клиник Европы — берлинскую клинику «Шарите», сумел в тот же день договориться о переводе туда Алексея Навального, омские врачи отказывались отпустить попавшего к ним пациента.

Вы читали роман Кафки «Замок»? Замок — это такое место, откуда невозможно выбраться, где любое безобидное помещение может оказаться ловушкой, где каждый обитатель оказывается не тем, за кого себя выдает, где обычная человеческая логика не работает, где нет места нормальным человеческим чувствам.

Омская больница скорой помощи — стандартная для российской провинции, бедная, давно не ремонтировавшаяся, с вечным дефицитом всего — превратилась в Замок из романа Кафки сразу, как только там оказался Навальный.

И Юлии, прилетевшей в Омск, чтобы ухаживать за мужем, чтобы поддерживать его, впавшего в кому, пришлось вступить в отчаянную борьбу с оборотнями в халатах и пиджаках, пришлось спасать мужа от них. Только вдумайтесь: врачи боролись не за жизнь Навального, а с его женой, стремившейся узнать, что произошло с мужем и какое лечение ему оказывают. И в этом врачам помогала орава наводнивших больницу силовиков в штатском.

На следующий день для борьбы с хрупкой женщиной в омскую больницу прибыл десант врачей из Москвы, откомандированный Минздравом РФ. И эти мощные профессионалы общими усилиями с омскими врачами пришли к выводу, что Алексей Навальный впал в кому из-за падения уровня глюкозы в крови, которое приключилось с ним при взлете самолета. Все пассажиры самолета Томск-Москва перенесли взлет нормально, и только Навальный оказался таким слабым и болезненным, что из-за резкого набора высоты впал в гипогликемическую кому. И не вышел из нее.

Я не понаслышке знаю, что такое гипогликемическая кома. Однажды на моих глазах и с моим участием из нее в течение нескольких часов выводили мою 78-летнюю тетю две бригады скорой помощи. У тети был сахарный диабет второго типа, развившийся в тяжелую форму, требующую инъекций инсулина. Кроме того, у нее было больное сердце и еще целый букет хронических заболеваний. После того, как эндокринолог из районной поликлиники поменял ей качественный импортный инсулин на некачественный отечественный, у нее начались скачки уровня глюкозы в крови, а однажды утром ей стало совсем плохо. В кому она впала не сразу, а через полтора часа после начала приступа, боли не испытывала, просто медленно «уходила». В таком состоянии везти в больницу тетю было опасно, поэтому врачи скорой выводили ее из комы дома, а я им ассистировала. Еще через полтора часа тетя была уже в сознании и настолько стабилизирована, что могла перенести поездку в больницу.

У 44-летнего Навального все происходило совсем иначе: у него нет диабета, и он не колол инсулин; он испытывал сильнейшие боли, перед тем как впасть в кому (о чем свидетельствует видео из салона самолета); и из комы он не выходит уже несколько суток.

Скорее всего, в числе прочих «нарушений обмена веществ», диагностированных специалистами из Омска и Москвы, у него также понижен уровень глюкозы, но не надо быть врачом, чтобы понимать, что это лишь один из симптомов, но не диагноз и не причина его состояния.

Триллер с элементами абсурда

Сценарист Олег Козырев предложил в Фейсбуке свои услуги для написания сценария фильма ужасов про события в омской больнице. В комментариях ему резонно заметили, что писать ничего не надо, сценарий уже написан самой жизнью. Действительно, почти трое суток, которые чета Навальных провела в токсикологическом отделении омской больницы, — это триллер с элементами абсурда, причем, совсем какой-то сказочный: в нем мир разделился на две половины — добра и зла — без каких-либо полутонов.

На стороне добра родные, друзья и соратники Алексея Навального — его жена Юлия, брат Олег, пресс-секретарь Кира Ярмыш, директор ФБК Иван Жданов, Петр Верзилов, Надя Толоконникова и Мария Алехина, договорившиеся о госпитализации в клинику «Шарите», немецкий фонд Cinema for Peace, эту госпитализацию организовавший, отец и сын Зимины, оплатившие расходы на перевозку Навального на реанимолете из Омска в Берлин, врачи-реаниматологи из Германии, принявшие решение не покидать Омск, пока им не удастся вывезти Навального, лидеры стран Евросоюза и члены Европарламента, принимавшие меры для уламывания президента Путина, чтобы он отпустил Навального в берлинскую клинику, масса людей, болевших душой за семью Навальных и старающихся сделать эту историю максимально гласной.

На стороне зла — врачи и администрация омской больницы, Минздрав, врачи из Москвы, вылетевшие в Омск не для помощи Навальному, а для поддержки врачей, мешающих его транспортировке в клинику в Германии, силовики, наводнившие омскую больницу, кремлевские чиновники, отдающие распоряжения силовикам и врачам, привычно лгущий пресс-секретарь президента Песков, сам президент России, ответивший по аналогии с подлодкой «Курск» на вопрос, что случилось с Навальным, — «он заболел», масса пригожинских интернет-троллей во главе с самим Пригожиным, масса «блогеров за еду», масса пропагандистов из СМИ во главе с главредом «Эха» Венедиктовым.

Перескажу особенно врезавшиеся в память эпизоды этого триллера, за которым следила почти неотрывно.

Вот в кабинете главврача сидят три человека в штатском с квадратными плечами, ни одного врача в кабинете нет.

Вот Юля Навальная пытается пробиться в реанимацию к мужу, но вход в отделение перегородили четверо: двое в костюмах, двое в камуфляже.

Вот она же вместе с Иваном Ждановым бежит за машиной, куда посадили прилетевших из Берлина врачей-реаниматологов, выведенных из больницы с черного хода, чтобы они не встретились с женой пациента, но ее силой отталкивают все те же люди в штатском, и машина уезжает.

Главврач омской больницы Александр Мураховский, выступая на так называемых пресс-подходах, так пучит глаза от выговариваемой ртом лжи, что становится похожим на Пескова, только усов не хватает. Это он озвучил перед СМИ гениально-бессмысленный диагноз «нарушение обмена веществ» у находящегося в глубокой коме Алексея Навального.

В это время перед зданием больницы, где нет ни нормальной аппаратуры, ни нормальных медикаментов, ни нормальной лаборатории, а ремонт последний раз был перед Олимпиадой-80, проходят пикеты с требованием выпустить Навального, которого уже сутки ждет самолет с реанимационным оборудованием и командой врачей-реаниматологов, чтобы транспортировать его в одну из лучших клиник Европы.

В это же время в Москве тоже проходят пикеты с требованием выпустить Навального. На одном из таких пикетов у актрисы Ирины Вилковой начинаются роды, у нее отходят воды, но полиция ведет ее в отделение для подписания протокола задержания, и только после этого отпускает рожать.

Соратники Навального 20 августа обращаются в ЕСПЧ, который уже 21 августа выносит решение, обязывающее российские власти предоставить медицинскую карту Навального из омской больницы его супруге Юлии, допустить к нему его лечащего врача и проинформировать судей о лечении политика в Германии.

В конце концов, Навального выпускают из больницы, ставшей для него тюрьмой. В общей сложности он провел в ней 68 часов, с 7:00 20 августа по 3:00 22 августа по московскому времени.

Чтобы потянуть время после вынесения решения ЕСПЧ, омский аэропорт потребовал от пилотов частной немецкой авиакомпании FAI Aviation Group, прилетевших за Навальным в Омск в ночь на 21 августа из Нюрнберга, провести 10 часов в гостинице аэропорта, чтобы соблюсти нормативы по отдыху. ТАСС заявил, что это требование профсоюза авиаперевозчиков ФРГ, но сослался при этом на пресс-службу регионального Минздрава. По информации Deutsche Welle на соблюдении летчиками норматива об отдыхе настаивали российские власти.

Воздержимся от категоричных выводов, дождемся вердикта немецких врачей, но пока все выглядит так: вероятнее всего, самого популярного оппозиционного политика отравили неизвестным ядом перед посадкой на самолет в Томске, почти 70 часов его продержали в реанимации в Омске, куда не пустили ни членов семьи, ни врачей, которым семья Навальных доверяет, и выпустили тогда, когда следов яда не осталось, чему, естественно, способствовали реанимационные мероприятия, направленные на выведение токсинов из организма.

Доктор Теплых

Заведующий отделением анестезиологии-реанимации московского центра Пирогова Борис Теплых — один из десантировавшихся в Омске по приказу Минздрава РФ. Участием в издевательствах над женой и братом Алексея Навального его роль не ограничилась. По возвращении в Москву он написал пространный пост в Facebook, тут же перепечатанный в газете «Взгляд», а далее везде. В посте он изложил свою версию событий. В ней масса нестыковок, умолчаний, откровенной лжи, о которых уже написали многие журналисты и блогеры, находящиеся на стороне добра. Но они пропустили очень странный пассаж в посте доктора Теплых. Цитирую:

«Токсикологическая реанимация, кто хоть раз бывал, тот знает, бомжи, наркоманы, отравления всем и сразу и неизбывный запах крови, старой мочи, давно нестиранных тряпок … Ещё перечислять?? Так вот в Омской БСМП 1 этим в токсикологии не пахнет, за сутки это не отмоешь и за месяц не отмоешь, решается это только обдиранием стен и потолков до корпуса и бетона. В скромных интерьерах — гордая чистота и чистые, отмытые, отскобленные "особенные" пациенты. И персонал без признаков профвыгорания. А вы попробуйте не выгореть, когда у тебя глючные тритон, хирана, РО-6, условный противопролежневый матрац и "особенные" пациенты».

Если это не «красивые слова», написанные от жгучей зависти к доктору Чехову, а описание данной ему в ощущениях реальности, то получается, что доктор Теплых рассказал нам о том, что в Омской больнице скорой помощи №1 заранее готовились к «случайному» приему Навального в отделение токсикологической реанимации и приезду в связи с этим большого количества московских деятелей из разных ведомств, для чего сделали в отделении капитальный ремонт, «отскоблили» пациентов и, что особенно настораживает, укомплектовали новым персоналом «без признаков профвыгорания».

Вопросы, которые Борису Теплых стали задавать в Facebook после публикации этого поста, он умело заболтал, не ответив по существу ни на один из них. Наверное, у этого доктора когда-то была профессиональная репутация, возможно, даже какое-то имя в медицинском сообществе, но теперь у него не осталось ни того, ни другого, а только слава врача, предавшего свою профессию, чтобы услужить силовым структурам и чиновникам из Минздрава.

Машина госпропаганды разваливается на ходу

Вообще, в этой абсурдной истории столько нестыковок, столько противоречий, что, кажется, машина госпропаганды разваливается на ходу. Кроме неожиданных откровений доктора Теплых и разных версий о том, кто потребовал устроить отдых пилотам, проторчавшим сутки в омском аэропорту, заслуживает внимания статья в «МК», представляющая собой слив информации силовых структур о круглосуточной слежке за Навальным. Дело в том, что омский Минздрав, после того как находящийся в коме Навальный в сопровождении жены улетел в Германию, выдал вердикт с результатом токсилогических исследований его мочи: в ней «нашли алкоголь и кофеин». Но силовики недоумевают, «откуда появилась информация об остаточных следах алкоголя в организме Алексея», если они точно установили, что в поездке он не пил ничего, кроме воды, сока и чая.

Похоже, чиновники из Минздрава заврались так, что обманули сами себя.

Еще в детстве я заметила, что умные люди предпочитают лгать только в исключительных случаях, потому что это очень обременительно — нужно помнить, что именно солгал, чтобы не попасться. Зато глупые люди врут напропалую, их нисколько не заботит, что их поймают на вранье или загонят в ловушку нестыковками и отсутствием логики в их россказнях. В ответ на разоблачение они снова врут, и так до бесконечности, главное для них — никогда не признаваться во лжи. Сейчас же я вижу, что бесконечное нагромождение вранья и отказ признаваться во лжи, даже будучи на 100% уличенными в ней — одна из самых характерных черт российских чиновников, да и всего российского госаппарата. Поэтому умным и порядочным людям трудно выживать в этом государстве.

Продолжение следует

У этой истории открытый финал. Он может обернуться счастливым концом, может непоправимой трагедией.

Сейчас Алексея Навального обследуют в берлинской клинике. Его жена Юлия находится рядом с ним. «По окончании обследования и согласования с семьей лечащие его врачи сделают заявление о заболевании и о методах лечения», — сообщила официальный представитель клиники Мануэла Цингль.

Немецкие врачи допускают, что Навальный был отравлен. Возможно, поэтому в клинике «Шарите» предприняты беспрецедентные меры безопасности — ее круглосуточно по всему периметру охраняет полиция.

Но политики ФРГ не теряют надежды, что российские власти будут честно сотрудничать в расследовании этого преступления. «Стремительное ухудшение состояния здоровья Навального должно быть расследовано убедительно, прозрачно и в кооперации с российскими властями», — заявил в воскресенье, 23 августа, уполномоченный правительства ФРГ по межобщественному сотрудничеству с Россией, Центральной Азией и странами «Восточного партнерства» Дирк Визе.

Похоже, богатый опыт попыток «кооперации с российскими властями» их ничему не научил. Впрочем, возможно, это чисто дипломатическое высказывание, принятая форма вежливости.

В любом случае немецким врачам и специалистам по токсикологии придется нелегко, все-таки Алексея Навального продержали в Омске почти 70 часов, а доступа к реальным, а не фальсифицированным, первым биологическим образцам Алексея, взятым в Омске, у немецких врачей нет и не будет.

И несколько слов в качестве постскриптума: отравлений политических оппонентов российской власти и неудобных свидетелей их деяний за последние лет 20–25 случилось столько, что можно уже сделать некоторые общие для всех этих случаев выводы.

Все эти отравления объединяют характеристики яда, которые, видимо, приоритетны для убийц. Яд должен быть отложенного действия, не иметь характерных признаков, как например, цианид, быстро выводиться из организма, доставлять физические страдания жертве.

А так как это все экспериментальные яды, то эффект от них не всегда тот, который убийца ожидал.

Любителям же порассуждать на тему: хотел убить или напугать — хочу напомнить, что даже Литвиненко в Лондоне отравили насмерть со второй попытки, первая была без летального исхода.