kremlin.ru
На прошлой неделе в Москве прошло ежегодное заседание Международного дискуссионного клуба «Валдай» (в просторечии – Валдайский форум), известное в основном благодаря личному участию президента Путина в пленарных заседаниях. В этот раз, понятно, Владимир Путин был по видеосвязи (другие участники – не все, конечно, – сидели в студии) и произнес довольно длинную речь, которая не привлекла большого внимания медиа (в основном цитировали ответ на вопрос об отравлении Алексея Навального).
Возможно, Путину скучно сидеть в Ново-Огарево, к тому же разные внешнеполитические инициативы Кремля в условиях ковида и санкций после отравления Навального как-то угасли, никто из западных коллег Путина сейчас слушать не хочет. Ну вот хоть лояльные политологи послушали. Это правильный маркетинговый ход, конечно, потому что есть участники из других стран, вдруг где-то как-то кто-то донесет мысль, процитирует и т.д. «Мягкая сила» России пусть хоть так действует (кстати, два года назад на форуме Путин доказывал, что Россия выигрывает борьбу за умы, от противного: мол, посмотрите на Russia Today, ее в некоторых странах закрывают – значит, боятся конкуренции).
Особых откровений в речи не было, но из нее становится понятна довольно цельная идеологическая картина, сложившаяся в голове президента и/или его спичрайтеров и постепенно упрощающаяся.
Еще отметим, что Путину в Ново-Огарево установили новый телевизор, побольше (или это только на время «Валдая»? интрига).
Государство
Путин давно говорит о важности сильного государства; вообще, в России благодаря Кремлю постепенно сложилась квазирелигия, в центре которой сильное государство и находится. Пользой для государства чиновники оправдывают примерно все, государственный патриотизм пытаются воспитывать с младых ногтей. В валдайской речи Путин удовлетворенно замечает, что благодаря эпидемии коронавируса необходимость сильного государства стала ясна всему миру: «эффективно действовать в кризисной ситуации может только дееспособное государство. Вопреки рассуждениям тех, кто утверждал и утверждает, что роль государства в глобальном мире сокращается».
