Дмитрий Песков. Фото: kremlin.ru
Россия предъявила Германии новые обвинения по делу об отравлении Алексея Навального. Нет, это не шутка, и никакие слова тут местами не перепутаны. Именно Россия обвиняет Германию. Не наоборот.
На 25 сессии Конференции государств – участников Организации по запрещению химического оружия 56 стран призвали Россию провести «быстрое и открытое» расследование истории с Навальным. Ответ себя ждать не заставил. Российская делегация выступила со встречным заявлением: «Считаем разнузданную кампанию по поводу так называемого отравления российского блогера и предпринимаемые в этой связи Германией и ее евроатлантическими союзниками шаги на площадке ОЗХО как желание использовать эту международную организацию для оказания политического и санкционного давления на РФ».
«Разнузданная кампания», «так называемый блогер» – важные штампы, отражающие степень раздражения Москвы, но дальше, впрочем, все даже красивее: «Вместо того, чтобы расследовать произошедшее, Германия со своими союзниками перешла к мегафонной дипломатии, развязала массированную кампанию дезинформации против России и стала требовать “независимого международного расследования” под эгидой ОЗХО».
Почему «произошедшее» должна расследовать Германия? А, ну да, – это ведь там нашли следы «новичка» в анализах так называемого блогера, которого абсолютно здоровым – просто немного впавшим в кому – разрешил отсюда вывезти лично Путин, тем самым спасая ему жизнь, хотя Путин тут совершенно ни при чем, – как-то ведь так примерно выглядит российская версия событий, последовательная и непротиворечивая, если вспомнить все, что по «делу Навального» говорили наши государственные мужи. Сами нашли – вот пусть сами и разбираются. Нам это не выгодно.
Хотя и дела ведь никакого нет. «Нет тела – нет дела», как любят повторять сериальные полицейские.
Явка с повинной
Про отравление Навального написано столько, что можно составить целую библиотеку уже, наверное. Понятно, что у события – масса политических последствий разной степени тяжести, но кое-что, кажется, и сейчас остается вне поля зрения комментаторов.
С самого начала проще было предполагать, что это – эксцесс, что-то вроде программного сбоя, результат излишнего рвения какого-нибудь патриота в погонах, не ставшего, в силу профессионального скудоумия, согласовывать спецоперацию с высоким начальством. В конце концов, Кремлю это действительно не выгодно, извините за выражение.
И стратегия действий, «лечения ситуации», если перейти на язык пиарщиков, тоже представлялась понятной: возмутиться, изобразить положенное рвение, ради благоприятного впечатления даже иностранных экспертов пустить – и поить их вкусной водкой до посинения в шикарных саунах, демонстрируя знаменитое русское гостеприимство. Запутать, затянуть, замять, заболтать – но не уходить, подобно упертому рецидивисту, в тотальное отрицалово.
