Сергей Лавров и Жозеп Боррель перед началом пресс-конференции по итогам встречи в Доме приемов МИД России. Фото: МИД РФ / РИА Новости
В понедельник 22 февраля состоялось совещание министров иностранных дел стран ЕС, на котором было принято принципиальное решение о расширении санкций против России. Как уточнил на пресс-конференции высокий представитель ЕС по международным делам Жозеп Боррель, имена и подробности будут объявлены в течение недели. Уже понятно, что предусматриваются персональные санкции против тех, кто непосредственно причастен к преследованию Алексея Навального. Согласно утечкам, публикуемым Bloomberg и Reuters, ограничения коснутся четверых руководителей силовых ведомств: председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина, генерального прокурора Игоря Краснова, главы Росгвардии Виктора Золотова, директора ФСИН Александра Калашникова. Богатые люди из России, близкие к режиму Путина, не попали в список по юридическим основаниям, по словам Борреля. Впрочем, нужно дождаться окончательной редакции документа, чтобы в этом убедиться. На сегодня можно констатировать факт единодушного согласия всех 27 стран ЕС в том, что введение новых санкций против России – единственно возможная реакция на арест и осуждение Навального, насилие на акциях протеста, отказ выполнять решение ЕСПЧ (об освобождении Навального).
Очевидно, оппонентам режима Путина внутри России и в эмиграции эти меры кажутся слабыми. Нет и не будет недостатка в обвинениях в адрес Европы, представляющих ее трусливой и лицемерной. Между тем Брюссель разрабатывает санкции по рациональным, а не эмоциональным соображениям и, приняв принципиальное решение, руководствуется двумя главными критериями: политической легитимностью и юридической доказательностью.
У ЕС в целом и у каждой страны в отдельности есть внутренняя аудитория, которую необходимо убеждать в правильности и пропорциональности принимаемых решений. Европейский избиратель, узнав о санкциях против России, не должен подумать, будто они вводятся политической элитой без особой необходимости и как попало. Именно поэтому так важны резолюции Европарламента, пусть не носящие обязательного характера, и решение ЕСПЧ об освобождении Навального. Требования, исходящие от законодателей и судей, не могли быть беспочвенными, а исполнительная власть должна им следовать. Кадры и свидетельства жестокого разгона мирных демонстрантов в российских городах подтверждали несправедливость преследования Навального. Все это создало легитимные основания для санкций, которые выглядят в глазах европейцев разумной и взвешенной мерой, а не произвольной выдумкой. При этом санкции должны быть точечными и направленными против конкретных виновных.
Другое существенное условие разработки ограничений – их юридическая обоснованность. У тех, кто немного знаком с устройством российской власти, нет сомнений в том, что двоюродная племянница министра или прокурора, владеющая элитной недвижимостью на Лазурном берегу, заслуживает попадания в санкционный список. Но ее адвокаты во французском суде будут доказывать, что она акционер успешных предприятий и исправно платит налоги с заслуженных доходов. Установить аргументированную связь между процветающим бизнесом племянницы и высоким положением в иерархии путинского режима ее дяди французский судья вряд ли сможет. Более того, ответственность Усманова или Абрамовича за решение выездного суда в Химках или полицейское насилие на российских улицах для французского суда далеко не очевидна. Российские граждане в глазах европейской юстиции не поражены в правах, и их дела не предусматривают чрезвычайных процедур.
Важно понимать, что санкции вводятся сегодня не против режима Путина как такового, а в связи с конкретными обстоятельствами, за которые отвечают определенные люди. Именно они и должны попасть в список.
