Трагедии: большие и маленькие
Спектакль «Маленькие трагедии». Фото: Гоголь-центр
В Гоголь-центре идут премьерные показы «Маленьких трагедий» Кирилла Серебренникова. На один (а ведь есть те, кто умудряется прорываться несколько раз) я не без труда попала. В конце спектакля, уже после того, как артисты несколько раз выходили кланяться под гром аплодисментов, на сцену вынесли лист рифленого железа (они используются в постановке), в него ударил луч проектора, и там появилось видео с Серебренниковым, безмолвный ролик буквально на несколько секунд.
Это было душераздирающе.
И человечески – что ж это такое, когда режиссер, полгода как минимум работавший над этой постановкой, не только не может присутствовать при ее окончательном воплощении, но и услышать или хотя бы прочитать отзывы (по условиям домашнего ареста Серебренникову пользование телефоном и интернетом запрещено)?
И, разумеется, политически – рифленый, то есть полосатый лист помещал видеоизображение как бы за решетку, напоминая, в каком положении находится режиссер и все, кто идет по теперешнему «театральному делу», а также, честно говоря, и все мы, живущие в стране, где такое возможно.
И литературно. Преследуемый мастер ставит Пушкина, клянется в верности «нашему всему», и, значит – Родине. Ведь что ж еще такое Родина, как не язык, а что такое язык, как не Пушкин? То, что Кирилл Серебренников задумал и начал готовить этот спектакль задолго до того, как государственные преследования его и его соратников перешли в агрессивную фазу, говорит о художественном предвидении и добавляет красок в идеальный литературный сюжет, который разыгрывается в рамках заявленного репертуара на сцене Гоголь-центра и – уже без всяких рамок – в жизни вокруг нее.
Кому-то последнее соображение, предлагающее увидеть литературный паттерн в ситуации, доставляющей людям реальное страдание, может показаться кощунственным. Но отрицание взаимопроникновения, взаимоопыления, а иногда и слияния жизни и искусства равно отрицанию искусства (да и жизни) в принципе.
Сам сюжет о поэте, влюблявшемся направо и налево, в конце концов женившемся с твердым намерением «остепениться» и погибшем от руки ухажера своей жены, литературен до неприличия. И это не мешает ему быть не только центральным сюжетом русской культуры, но и работающей схемой русской жизни, бесконечно воспроизводящей контекст для пушкинской фразы, что только черт может «догадать родиться» в России с душою и с талантом.
Сегодня этот сюжет воспроизводится на сцене Гоголь-центра. И – с куда большей интенсивностью – вокруг нее.
Что еще почитать
1. Полный (и хороший) разбор спектакля, сделанный Вадимом Рутковским.
2. Статья Анны Ахматовой о «Каменном госте» (и о «Маленьких трагедиях» в принципе), проявляющая глубокую связь этих текстов с пушкинской биографией и его ощущением времени.
3. Фельетон Зощенко «В пушкинские дни», написанный под впечатлением от того, что творилось на столетнюю годовщину смерти Пушкина и демонстрирующий, что получается, когда власть идеологически «перетягивает» Пушкина на себя.
4. Речь Блока «О назначении поэта». Вы, конечно, ее читали, но нет текста точнее фиксирующего вечную актуальность Пушкина. Так что пусть будет.
– Анна Наринская, литературный критик
Анна Наринская – Republic