Кирилл Белов. Фото предоставлено Кириллом Беловым
31-летний Кирилл Белов, управляющий партнер венчурного фонда Impulse, называет себя оптимистом. «Мы в команде вообще с большой надеждой смотрим в будущее», – скрашивает он мрачное описание российского венчурного рынка, которое перед этим сам же дал. Новости в последнее время действительно неважные. Украинский кризис, разумеется, принес российским инвесторам и проектам мало хорошего – затруднил развитие в США и Европе и усложнил привлечение международного финансирования. Впрочем, дело не в деньгах – беда как раз в том, что в России их намного больше, чем возможностей вложить, уточняет Белов. Фонд, рассчитанный на пять лет, уже проинвестировал 15 проектов (главным образом из e-commerce и онлайн-маркетинга) и при этом потратил не более 10% капитала. «Мы очень экономны», – улыбается Белов.
Для Impulse, который Кирилл создал вместе с основателями биржи ссылок Sape.ru, финансы точно не проблема: у фонда $65 млн – в основном это деньги Романа Абрамовича. С ним хорошо знаком Антон Белов, брат-близнец Кирилла и гендиректор Музея современного искусства «Гараж», финансируемого Абрамовичем. Мультимиллиардер и владелец Сhelsea, до этого выкупивший Sape.ru у Mail.Ru Group, питает интерес к технологическим стартапам? Можно сказать и иначе: дал денег проверенным людям на перспективное дело. Остается ли оно перспективным в нынешних условиях? Slon поговорил об этом с Кириллом Беловым.
– Как себя чувствует венчурный рынок в России в последние полгода?
– Я бы не спешил представлять Россию как рай для технологических стартапов с большим потенциалом прироста стоимости. Да, здесь работали западные фонды, и некоторые продолжают работать. Но за несколько лет присутствия они не сделали большого количества инвестиций. Потому что мизерное число проектов отвечает их требованиям – хотя бы по размеру выручки и возможностям роста.
– И все же позиция этих фондов сейчас изменилась?
– Я общался с двумя представителями западных венчурных фондов. Они сокращают лимиты на Россию.
– … которые и раньше не были особенно большими.
– Вот именно.
– И насколько это критично для российского венчура?
– Нет, не думаю, что здесь какая-то трагедия, ведь в России, по сути, нет венчурного рынка. Буду честен: денег много, даже слишком. Их намного больше, чем качественных проектов и команд.
Увы, большая часть предложений, приходящих нам на почту, правильнее будет отнести к инвестиционному спаму. Некоторые их авторы весьма настойчивы, но оборотная сторона этой настойчивости – низкое качество проектов. Так что рынка как некоего баланса спроса и предложения мы до сих пор не наблюдаем. Что касается последних новостей, то, конечно, мы их учитываем. Например, риск, который постоянно присутствует в работе наших проектов e-commerce, – это запрет на поставку текстильной продукции с Запада, который ударит по магазинам и вызовет цепную реакцию, чреватую потерей части дохода наших сервисов. Но по большому счету нас это беспокоит куда меньше, чем дефицит хороших проектов для инвестиций. Хотя нельзя отрицать, что тут происходят перемены к лучшему.
– Какой тогда план у вашего фонда – искать проекты с российскими корнями за границей, как это делает TMT Investments Германа Каплуна?
– Да, мы пытаемся расширить свои инвестиционные горизонты, активно ищем проекты в Тель-Авиве, а также в США – Сан-Франциско и Нью-Йорке. В Израиле много проектов на ранних стадиях, и сохраняется возможность заходить в самые интересные из них через синдицированные сделки, которых опять же очень мало в России. Но главное, сами проекты, в отличие от большинства российских стартапов, никогда не фокусируются на внутреннем рынке. Это всегда глобальная проекция с самого начала.
– Возвращаясь к немногочисленным интересным российским проектам – что происходит с их международными перспективами на фоне Крыма, ополченцев, санкций?
– Нынешняя ситуация эти перспективы убивает. Допустим, сервис рекомендаций Retail Rocket – фантастическая команда, она уже давно переросла свой изначальный уровень компетенций. И по качеству сервисов для e-commerce они побивают всех присутствующих в России иностранных конкурентов. Встает вопрос о международном развитии, компанию надо двигать – в будущем можно было бы выйти на рынки США и Европы. А для этого необходимо плечо иностранного инвестора, способного обеспечить такой выход, стать проводником. Теперь, в новой политической реальности, все это выглядит сложнее. Конечно, для инвесторов деньги не пахнут, и перспективные проекты обычно идут нарасхват, невзирая на политику и санкции. Но когда речь о высококонкурентных рынках, роль всякого рода страновых рисков возрастает, возникают препятствия.
– Это ваше допущение? Или вы твердо знаете, что будут проблемы?
