Почему Кавказ кормит «Единую Россию»?

Результаты голосования в ряде республик Северного Кавказа оказали решающее влияние на общий итог парламентских выборов 4 декабря. Влияние было более существенным, чем, например, в 2007 году. В этот раз, если бы не проценты «за девяносто» у «Единой России» в нескольких кавказских регионах, партия реально могла бы лишиться 50% мест в будущей Думе. Высокие кавказские проценты ЕР принято изображать как следствие отсталости политической жизни на Северном Кавказе, «туркменских» традиций, якобы преобладающих в этой части России. Этим объяснением можно было бы удовлетвориться – но только если не сопоставлять результаты голосования на выборах в Госдуму с другими событиями, происходящими сейчас в республиках СКФО. А это сопоставление позволит увидеть удивительные контрасты. Например, в Дагестане триумфальное шествие «ЕР» шло параллельно с очень непростыми, конфликтными муниципальными выборами в нескольких районах – не самых, кстати, значительных по численности населения и по ресурсам, доступ к которым имеют их главы. Там были и предвыборные суды, и митинги, и «рубка» в местных СМИ. Рассчитывать заранее на победу на тех районных выборах не мог никто. Да и сейчас победители ясны не везде, где-то может быть второй тур. То есть тотальная победа ЕР на федеральных выборах происходит на фоне серьезных баталий в местной политике – не во всех, но по крайней мере в некоторых кавказских регионах. Интересно также, что у политически активного населения того же Дагестана нет сомнений, что на думских выборах были масштабные фальсификации. Об этом можно судить хотя бы по репликам в социальных сетях. Но желания активно протестовать по этому поводу в регионе, где протесты по тем или иным местным поводам давно стали обычным делом, не наблюдается. Чаще всего торжество ЕР на общероссийских выборах в регионах СКФО объясняют тем, что голосование за эту партию там рассматривают как проявление лояльности федеральному центру, в конечном итоге – как важный задел для торга с ним. Такие настроения на Кавказе сегодня действительно есть, как видно, например, из недавних событий в Южной Осетии. Там некоторые сторонники оппозиционного кандидата в президенты грозили бойкотировать думские выборы, если Кремль не выполнит их требований. В этом плане интересно, что решения о финансировании хлопонинской стратегии развития СКФО неожиданно «зависли» на федеральном уровне как раз за несколько месяцев до выборов. Возможно, в Москве хорошо понимали, как заставить кавказские элиты отработать выборы по полной. (Любопытно одно наблюдение. По сообщениям дагестанского избиркома, в течение дня по явке избирателей существенно отставал один из районов Дагестана – Ногайский, находящийся на севере республики. Данный район во многом живет «своей жизнью», не связанной с остальной частью региона: не менее четверти трудоспособного населения района трудится в Западной Сибири, тесны также связи с ногайскими анклавами соседнего Ставрополья. То есть район не слишком сильно зависит от ситуации в Дагестане в целом, и, возможно, как раз поэтому члены избирательных комиссий и простые граждане с трудом поддавались там выборной мобилизации). Однако этим отношением к федеральным выборам дело не ограничивается. Надо признать, что думские оппоненты «ЕР», которые обычно очень трепетно относятся к любым региональным конфликтам и пытаются использовать их во благо своему рейтингу, на Северном Кавказе в этот раз проявили почти полную пассивность. Кстати, так было не всегда – но по разным причинам все предыдущие рейды думской оппозиции на Кавказ не кончались удачами. Помнится, в 1999 году, в канун первых всенародных выборов главы Карачаево-Черкесии, Зюганов туда приезжал и даже танцевал в одном из дворов Черкесска, но на достойное выступление своего кандидата так и не натанцевал. А уже в 2007 году «Справедливая Россия» пыталась привлечь на свою сторону некоторые этнические общественные организации Западного Кавказа, но тоже не имела в этом успеха. Больше, видимо, решили не пробовать, ограничиваясь лишь уступками своего «бренда» различным группам влияния районного уровня, когда им надо идти на муниципальные выборы по партийным спискам. Если после выборов новой Думы партийная политика на федеральном уровне активизируется, то Северный Кавказ в ней ждет полное раздвоение. С одной стороны, миграция с Кавказа и его «кормление» наверняка будут среди топовых тем политических дебатов. С другой стороны, заходить внутрь кавказских регионов, встраиваться в их повестку дня участники этих дебатов, скорее всего, не захотят, как не хотели на этих выборах. На фоне политического брожения в некоторых республиках СКФО, это будет, может быть, самым ярким свидетельство отдаления Кавказа от России.