Фото: ИТАР-ТАСС/ Станислав Красильников

В начале этой недели я написал о том, что Путин хочет и все еще может выиграть в первом туре. Не исключено, что под давлением растущего недовольства он решится на второй тур и выйдет из него победителем. Эту перспективу нам предстоит обсуждать еще долго, но сейчас, пожалуй, преждевременно: многое зависит от состава участников, то есть тех кандидатов, кого Путин сочтет возможным допустить к выборам. Как ни странно, более осмысленным сейчас является вопрос о том, что должен будет сделать новый президент – кто угодно – если Путин проиграет. Нужно ведь видеть свои цели. Если мы хотим нового президента, то должны понимать те возможности и ограничения, с которыми ему предстоит столкнуться. Повторяю: я не делаю никаких предположений относительно того, кто именно выиграет выборы. Более того, я не хотел бы сейчас вдаваться в анализ первоочередных политических задач, которые встанут перед ним после прихода к власти. Ясно, например, что надо будет освободить политзаключенных, восстановить конституционные политические свободы, предпринять меры к полному устранению цензуры в СМИ и пр. Ясно и то, что необходимо будет решить проблемы, связанные с сохранением управляемости в условиях распада персоналистского режима. Сейчас, однако, я хотел бы проанализировать некоторые сложности институционального характера, устранение которых помогло бы при проведении новой политики. В числе обстоятельств, с которыми предстоит столкнуться новому президенту, одним из сложнейших будет необходимость сосуществовать с Думой, «избранной» 4 декабря. Это проблематично с двух точек зрения: моральной и политической. С моральной точки зрения, вполне очевидно, что новый президент будет обязан своим приходом к власти массовому негодованию, вызванному думской кампанией. Взаимодействовать с органом, до такой степени лишенным формальной легитимности, было бы неправильно – это было бы предательством избирателей. С политической точки зрения, сложность не в том, что в Думе единороссовское большинство. Понятно, что на следующий день после ухода Путина «Единая Россия» в ее нынешнем виде прекратит существование. Но останется масса приведенных ею (да и не только ею) в Думу беспринципных карьеристов, которые используют доставшиеся им парламентские кресла «по прямому назначению» – для торга с исполнительной властью и беззастенчивого обогащения. Проведение сколько-нибудь последовательной политики в этих условиях будет предельно затруднено, потому что она не будет получать адекватного законодательного обеспечения. Таким образом, от Думы нужно будет отделаться практически сразу после вступления нового президента в должность. По Конституции, в течение первого года после избрания Думы он может распустить ее лишь по одному основанию: в случае трехкратного отклонения представленных кандидатур на должность премьера (ст. 111). Надеяться на такой поворот событий, однако, не следует. Как я уже отметил, с уходом Путина нынешняя политическая структура парламента рухнет, и преобладающим станет стремление депутатов к самосохранению. Это означает, что даже если новый президент внесет в Думу кандидатуру Ктулху, то Дума ее поддержит колоссальным большинством голосов. Других конституционных средств распустить Думу у президента не будет. Иными словами, издание указа о ее роспуске немедленно поставит президента вне правового поля, созданного Конституцией 1993 г., и по нормам этого поля будет эквивалентно государственному перевороту. Тогда уж лучше начинать с приостановления действия Конституции или ее полной отмены, а затем переходить к проблеме парламента. Я не думаю, однако, что это оптимальный путь. Конституция 1993 г. – плохая и нуждается в замене, но ее отмена в указном порядке создаст правовой вакуум, которого лучше избегать. Надо понимать, в частности, что тогда единственным обладателем и источником власти в стране, с абсолютно диктаторскими полномочиями, станет новоизбранный президент. Не уверен, что нам следует во всем полагаться на его добрую волю. Однако существующий конституционный порядок оставляет одну возможность распустить Думу, не выходя за правовые рамки. Эта возможность состоит в отмене результатов выборов 4 декабря. Президент этого сделать не может, а на судебную систему в ее нынешнем состоянии я бы и вовсе не стал полагаться, но может тот орган, который узаконил эти результаты, то есть Центризбирком. ЦИК занимает в системе российской государственности особое место. Этот орган не принадлежит ни к одной из ветвей власти и полностью правомочен регулировать все отношения, вытекающие из избирательного процесса. Разумеется, он вправе отменять собственные решения. Понятно, что нынешний состав ЦИК не отменит результатов думских выборов. Но другой состав – может. Центризбирком состоит из 15 человек: по 5 от президента и двух палат парламента. Для изменения состава достаточно, чтобы президент отозвал из ЦИК нынешних назначенцев от этой ветви власти (это В. Чуров, С. Вавилов, М. Гришина, Л. Ивлев и Б. Эбзеев) и назначил новых. После этого, в изменившемся политическом контексте, сторонники отмены результатов смогли бы сравнительно легко получить большинство и провести необходимое решение. Дума прекратила бы существование, а поскольку основные полномочия Совета Федерации связаны с голосованиями по законопроектам, принятым Думой, то его деятельность тоже была бы фактически приостановлена. В результате этих действий президент оказался бы перед конституционной необходимостью назначить новые думские выборы, причем с тем, чтобы вновь избранная Дума собралась не позднее, чем через четыре месяца. Это – очень жесткие рамки, если принять во внимание то, что к моменту фактического начала избирательной кампании (оставляя за скобками массу организационно-технических задач) нужно будет полностью изменить институциональную среду для проведения выборов. Но задача не так сложна, как может показаться. Принципиально важно только одно: обеспечить свободу политических объединений. Это можно сделать, приняв президентский указ, который регулировал бы создание новых партий. Разумеется, нормы указа должны быть предельно щадящими. Каждая партия, испытывающая серьезное желание участвовать в избирательном процессе, должна иметь такую возможность. Что касается избирательного законодательства, то для первых свободных выборов я нахожу необходимыми и достаточными лишь две модификации: облегчение правил регистрации партийных списков и снижение барьера до 3%. Конечно, избирательная система после этих изменений останется далекой от идеала, но она будет вполне достаточной для адекватного выражения воли народа. Сразу после избрания новой Думы следовало бы изменить порядок формирования Совета Федерации. Разумеется, он должен избираться напрямую. Таким образом, в течение короткого срока парламент полностью обновился бы. После этого, а также решения первоочередных политических задач, следовало бы приступить к окончательному демонтажу авторитарного институционального наследия путем принятия новой Конституции. Оптимальным механизмом для этого был бы, как кажется, созыв Конституционного (Учредительного) Собрания в соответствии с нормами нынешней Конституции и на основе конституционного закона, который приняла бы новая Дума.