Фото ИТАР-ТАСС/ Анатолий Струнин


Фото ИТАР-ТАСС / Анатолий Струнин

– 1 –

6 мая в Москве состоялся согласованный с властями митинг протеста против «третьего срока Путина». Напомним, что на президентских выборах Владимир Путин получил в Москве значительно меньшую поддержку, чем в других регионах. В Москве он получил 47%. Накануне инаугурации с властями было согласовано две массовых акции – на Болотной площади (противники Путина) и на Поклонной горе (сторонники). Власти хорошо подготовились к массовой акции на Болотной. Было стянуто более 12 тысяч полицейских и военнослужащих, организована прямая публичная трансляция и видеозапись событий на подходах к Большому Каменному мосту. С обеих сторон имелся уже большой опыт согласования подобных акций. Маршрут движения от Калужской площади до Болотной был проработан, имелся согласованный план расположения полицейских подразделений, призванных обеспечить безопасность участников шествия. Однако оргкомитет не проверил утром 6 мая соответствие плану. Расположение кордонов было изменено. Возникло затруднение при движении больших масс людей с моста Обводного канала на набережную и в сквер Болотной площади. Служебное расследование о причинах такого решения не проводилось. На линии выхода с моста Обводного канала возникли беспорядки. Они не приняли характер массовых, о чем свидетельствует рапорт замначальника УООП ГУ МВД России по г. Москве Дмитрия Дейниченко.

Добиться какого-либо расследования действий полиции не удалось; таким образом, многие обстоятельства произошедшего остаются неясными. В целом картина такова: дойдя до Каменного моста и увидев большое количество войск и техники, многие участники шествия стали покидать мост Обводного канала и отходить на прилегающие набережные. Группа лидеров с участием Алексея Навального, Сергея Удальцова и других предприняла попытку сесть на асфальт у выхода с моста. Часть участников стала скапливаться у вторых рамок. Здесь возник участок плотного контакта между участниками и полицией. Была предпринята попытка прорыва первой линии оцепления. Если бы она закончилась успешно, участники шествия расширили бы коридор входа в сквер Болотной площади. Другой результат с учетом количества военных и техники представить себе невозможно. Существовали два очага активных действий: попытка прорыва оцепления в районе вторых рамок и силовые действия против попытки расширить «сидячую акцию» на мосту. В результате было задержано более 650 человек.

– 2 –

Ни сидячая акция на мосту, ни попытка прорыва рамок в направлении сквера не несли никакой угрозы возникновения массовых беспорядков. Московская полиция была хорошо подготовлена к тому, чтобы не допустить возможного изменения маршрута движения колонн на Большой Каменный мост и в направлении Александровского сада.

Накануне акции публично обсуждалась возможность «майдана», т.е. организации «бессрочной акции протеста». Перспективы такого «майдана» на Болотной площади не только рядовые участники, но и большинство оппозиционных лидеров оценивали крайне низко. Развернуть оппозиционный лагерь в центре города возможно только при конфликте федеральных и городских властей (как это было в Киеве или Каире). При поддержке городских властей палаточный лагерь невозможен. Решение сесть на мосту было спонтанным. Это традиционная форма временного протестного действия, широко используемая гражданскими активистами во всем мире. Цель такой акции – выигрышный фото- и видеоматериал о силовых действиях полиции против протестующих.

Согласно рапорту Дейниченко, на мост были доставлены три палатки. Никаких других организационно-технических действий, свидетельствующих о подготовке массовых беспорядков, в ходе акции не обнаружилось. Не было признаков подготовки каких-либо штурмовых групп, попыток проноса в район столкновений файеров, бутылок, арматуры, камней, зажигательных смесей. В спонтанно возникшем столкновении участники использовали куски асфальта, потерянные полицейскими дубинки и каски, коробки биотуалетов.

Причиной жестких превентивных действий полиции была ошибочная оценка ситуации, опирающаяся на ожидание «майдана». По всей видимости, руководство московской полиции опасалось, что если оно пропустит колонны на набережную и в сквер Болотной площади, оно не сможет быстро ликвидировать попытки развернуть палаточный лагерь («майдан») на этом пространстве. Таким образом, обе стороны были дезориентированы: полиция удерживала линию ограждений, создавая панику, а лидеры колонн, увидев это, решили не заходить в капкан Болотной площади и сели на мосту.

– 3 –

Теперь нас ожидает откровенно постановочный и чудовищный по нарушению норм права суд по «делу 6 мая». Хотя массовые беспорядки 6 мая не состоялись, задача следствия заключена в том, чтобы инкриминировать масштабный заговор по подготовке массовых беспорядков. Таким образом, следствие не интересует, что именно и как происходило на Болотной площади. Процесс будет построен как дело «о подготовке».

Свидетельские показания Лузянина, Лебедева, пошедших на соглашение со следствием, а также первые показания Развозжаева будут использованы для того, чтобы показать масштабную подготовку к беспорядкам. 3 тысячи долларов Развозжаева превратятся в 3 млн долларов у Лебедева. Три палатки у Митюшкиной превратятся в десятки или сотни заготовленных палаток. На изъятых у волгоградских и нижегородских левых компьютерах будут обнаружены рекомендации по подготовке «коктейлей Молотова». Хотя летние лагеря активистов Пономарева были позже 6 мая, они будут пришиты к делу о «подготовке массовых беспорядков».

Как правильно пишут Александр Подрабинек и Олег Кашин, невозможно установить, где тут реальные технические меры левых по подготовке к «Великой Октябрьской социалистической революции», а где действия внедренных в эту среду сотрудников ФСБ. Процесс фокусируется вокруг «Левого фронта» и близких к нему других левых неформальных организаций. Первоначально задержанные по «делу 6 мая», проведшие почти год в СИЗО, хотя и не имеют никакого отношения к «подготовке массовых беспорядков», тем не менее будут осуждены. 22 апреля группа правозащитников обнародует свой доклад-расследование. Но его материалы будут игнорироваться властями.

Полицейские на Обводном канале, конечно, могли бы свидетельствовать о том, что не было ни массовых беспорядков, ни подготовки к ним. Столкновения носили стихийный характер. А санкции на участников должны были быть наложены сразу и в административном порядке.

– 4 –

Но они будут молчать. Пожалуй, самое страшное в этой истории. Да, одним из них дали квартиры в обмен на вечное молчание. Другие промолчат потому, что искренне считают: «враги государства» должны быть наказаны без справедливого следствия и суда. Третьи промолчат просто потому, что «система такая» и «плетью обуха не перешибешь». Ужас в том, что, в отличие от 18-летних анархистов, которые бросали куски асфальта в полицию, эти люди – зрелые мужчины, имеющие юридическое образование. Они призваны поддерживать саму основу права в России – независимость расследования, соразмерность преступления и наказания. Возможно, большинство из них просто смирилось с атмосферой: «Умри ты сегодня, а я завтра» (Шаламов)? Нас ждет самый позорный политический процесс за все постсоветское 20-летие.

По своей сконструированности он действительно отчетливо напоминает процессы 30-х годов. Их главная идея – превратить персональную позицию в коллективный заговор. И тем самым уничтожить всякую возможность персональной позиции.

На это молчаливо смотрят не только те полицейские, кто стоял в первых линиях оцепления, но и судьи высших судебных инстанций, высокопоставленные сотрудники администрации президента, лидеры парламентских фракций, наши влиятельные представители делового сообщества. Все эти люди молча соглашаются с вырождением права и государства. Это молчание – очень звонкое. Гудящее молчание. Но гудит на весь мир. И оно гудит на всю нашу многострадальную русскую историю – и в прошлое, и в будущее.