Фото: REUTERS / David Mdzinarishvili
Кандидат от правящей коалиции «Грузинская мечта» Георгий Маргвелашвили, по предварительным данным ЦИК, одержал победу на выборахпрезидента Грузии в первом туре. Он лидирует с большим отрывом – 62,12% голосов. На втором месте с 21,72% голосов – кандидат от партии Михаила Саакашвили «Единое национальное движение» Давид Бакрадзе. Нино Бурджанадзе от партии «Демократическое движение – Единая Грузия» с 10,18% заняла третье место. Михаил Саакашвили, с 2004 года занимавший пост президента Грузии, фактически признал победу оппонента: «Мы должны уважать любой выбор – таковы правила демократии», – сказал он. О том, что изменится в Грузии с приходом нового президента, чем займется Саакашвили и что ждет российско-грузинские отношения, Slonспросил политологов.
Гела Васадзе, политолог, соучредитель НПО «Свободная зона»
Результаты были предсказуемы. Несмотря на то что «Грузинская мечта» ничего толком не сделала, очень велика сила инерции электората. Год назад на выборах победил не политический деятель, а этакий мессия, спаситель, на которого возлагались все мыслимые и немыслимые надежды. «Национальное движение» знало, что проиграет эти выборы, а «Грузинская мечта» – что выиграет, и речь шла только о процентах. Предвыборную кампанию вел один кандидат, точнее вела, – Нино Бурджанадзе. Президент больше не является первым лицом в государстве, так что по результатам этих выборов практически ничего не меняется, а Нино было жизненно необходимо закрепиться в политике. Задача минимум у каждого была своя: у «Мечты» – победить в первом туре, у «Национального движения» – показать, что они являются единственной серьезной оппозицией и альтернативой, у Бурджанадзе – заставить других с ней считаться. Все своего добились.
Выборы прошли спокойно: никаких провокаций со стороны оппозиции, никакого давления со стороны власти. Это бочка меда, но в ней ложечка дегтя: все равно, по всем опросам должен быть второй тур. Он был невыгоден никому: «Национальному движению» не было резона бороться, потому что все равно побеждает Маргвелашвили с таким количеством ресурсов. А «Грузинской мечте», конечно, хотелось, раз они правящая коалиция, победить в первом туре. В силу этого было огромное количество попыток нарушений, которые неопытные наблюдатели просто не заметили бы, но на них закрыли глаза, так как результат устраивал всех. Когда мне говорят сегодня, что выборы прошли по европейским стандартам, я бы рад согласиться, если бы у меня не было информации из первых рук. Грузия сделала еще шажок к демократии, но сказать, что у нас уже демократия, нельзя.
С приходом Маргвелашвили ничего не изменится: президент теперь – это только представительская фигура. Что касается Михаила Саакашвили, очень многим хотелось бы, чтобы он ушел из политики, уехал из страны, но они не дождутся. Он является председателем партии «Единое национальное движение» и будет возглавлять оппозицию. Естественно, власти попытаются его изолировать, но с фигурой такого масштаба это будет не так легко. Посмотрим, что произойдет на местных выборах в мае 2014-го. Конечно, «Мечта» будет терять свой электорат еще быстрее, чем раньше, – уже не удастся переложить часть ответственности на оппонентов. Но и «Национальному движению» нужно будет провести определенное переформатирование и в целом очень много поработать.
В самой «Грузинской мечте» есть сторонники резкого потепления отношений с Россией, а есть противники. Я не думаю, что тут что-то изменится. Отношения между Россией и Грузией, к сожалению, определяются не личностью президента, а фактом существования оккупированных территорий: Россия не может отозвать претензии на независимость Абхазии и Южной Осетии, а Грузия – признать их независимыми. Говорить о потеплении можно было бы, если бы к власти пришла откровенно прокремлевская сила и начала готовить общественное мнение – что не нужны нам эти территории, что это разумная плата за хорошие отношения. Но общество этому противостоит.
Торнике Шарашенидзе, профессор грузинского Института общественных дел, бывший директор информационного центра НАТО при Министерстве обороны Грузии
Выборы показали, что люди все еще доверяют «Грузинской мечте» и Иванишвили лично. Реальной альтернативы «Мечте» и кандидату от Иванишвили – Георгию Маргвелашвили, сейчас нет. Это был предсказуемый результат, и споры шли лишь о том, удастся ли ему победить в первом туре, хотя я, например, изначально считал, что Маргвелашвили победит в первом же туре. Дело не в том, кто кого сменяет лично, ведь у президента сейчас урезаны полномочия. У нас теперь будет президент, который не является мессией, не является харизматичным лидером. Это нормальный человек, яркий, но никак не мессия. Эпоха мессий и национальных лидеров в Грузии сейчас закончилась. Кандидат от «Национального движения» набрал на президентских выборах всего 20 процентов, но Михаил Саакашвили, скорее всего, не уйдет из политики и продолжит вести активную деятельность – уже как оппозиционер. А изменятся ли отношения Грузии и России, зависит сегодня не от Грузии, а от России.
Андрей Суздальцев, политолог, заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ
Мы ощущаем, что «Грузинская мечта» начала немного проседать, – это естественный момент, потому что ситуация в Грузии не самая простая. Были сдвиги во время раннего Саакашвили, но они были обусловлены во многом огромной внешней помощью различных западных государств. А в последние годы ситуация становится неуправляемой: происходит отток населения, экономика проседает, уровень жизни не растет. И мы ожидали, что будет ситуация, как в Киргизии, – они зачастят: начнется быстрая и частая смена одной власти на другую, постоянный поиск нового варианта. Но уже больше года «Грузинская мечта» у власти, и, учитывая южный темперамент грузинского избирателя, можно было рассчитывать, что с них спросят: а что вы сделали? Хотя сделали-то как раз очень много. Но почти безальтернативный выигрыш в первом же туре говорит о том, что на грузинском политическом поле других фигур нет. В понимании грузинского избирателя Саакашвили и его представители – расходный материал, уже отыгранный, и замены «Грузинской мечте» нет. Это колоссальная поддержка для группировки Иванишвили, и если они не воспользуются ею для улучшения дел во внутренней и внешней политике, это будет странно и обидно. Михаил Саакашвили не уйдет с политического поля: он будет формально на вторых ролях, попытается действовать через соратников, будет пробовать вариант кукловода.
Безусловно, перемены будут, потому что одно дело премьер-министр, а другое – президент. Учитывая, что Грузия сейчас не президентская республика, а парламентская, они должны будут представить радикальные меры. У этой силы не получится сидеть на лаврах. В Грузии уже сложилась политическая традиция, что те, кто находится у власти, действуют очень активно, – не обязательно так активно, как Саакашвили, но не просиживают свои сроки. Поэтому какие-то меры и в экономике, и в отношениях с Россией приниматься будут, тут нет никаких сомнений. Грузинский правящий класс сейчас все равно ориентирован в большей степени на НАТО и на ЕС, и это направление сохранится какое-то время, но потом они будут стараться наладить выгодное экономическое сотрудничество и с РФ. Ничего экстраординарного Грузия для России не представляет, мы спокойно обходимся без грузинских товаров, и им будет сложнее развернуть наш корабль в свою сторону. Отношение грузинского правительства к Западу похожи на отношения с Россией в свое время, и если они убедятся, что Запад больше не поможет, они будут искать других внешних покровителей.
