8 июля. Алексей Гаскаров (в центре), обвиняемый по делу о беспорядках на Болотной площади 6 мая 2012 года, перед оглашением приговора в Замоскворецком суде. Фото: ИТАР-ТАСС / Зураб Джавахадзе
18 августа Замоскворецкий суд Москвы приговорил еще четырех фигурантов «болотного дела» – Александра Марголина, Илью Гущина, Алексея Гаскарова и Елену Кохтареву – к реальным и условным срокам от двух с половиной до трех с половиной лет. Это уже третий приговор по делу о беспорядках 6 мая 2012 года на Болотной площади. Фигуранты меняются, обстановка в суде и речь стороны обвинения – нет.
Утром, за полчаса до начала оглашения приговора, Замоскворецкий суд окружен автозаками и полицейскими. Десятки активистов толпятся в здании суда. Большинство из них поднимаются наверх, к залу, где будет оглашен приговор. При этом залы Замоскворецкого суда гораздо меньше, чем в том же Мосгорсуде – обычно здесь помещаются только родственники, а «группа поддержки» политзаключенных смотрит трансляцию из зала на первом этаже суда. Тем не менее все целенаправленно поднимались наверх.
– Знаем, что не попадем в сам зал, – объясняет активистка Анна, проталкиваясь среди людей. – Но пускай они видят, как нас там много будет.
Оглашение приговора было рекордно коротким – всего три часа. Первая волна «болотников» слушала вердикт два дня, организаторы беспорядков 6 мая – Удальцов и Развозжаев – девять часов. Судья Сусина так же, как и Никишина с Замашнюком, во время оглашения приговора припомнила все обвинения по «болотному делу» – даже те, которые не относятся непосредственно к подсудимым. Текст приговора сильно напоминал тексты предыдущих приговоров: те же бойцы спецназа, те же черепно-мозговые травмы, те же сломанные биотуалеты.
На первом этаже кто стоит, кто на стуле устроился, кто на полу сидит. Все три часа активисты молча смотрят на экран, почти не переговариваясь. Ребята в клетке стоят спокойно, Кохтарева явно держится с трудом – уже не знает, куда и как ей облокотиться, чтобы было удобнее.
Судья монотонно зачитывает: Гаскаров и Марголин отказались признавать вину. Гущин признал вину только частично – по части 1 статьи 318 (применение неопасного насилия к представителю власти). Кохтарева признала все вменяемые ей преступления по обеим статьям – 318-й и 212-й, отметив, что она была под воздействием лидеров оппозиции и раскаивается в выступлениях против власти.
Сусина оглашает сроки: зал замер в ожидании. Марголину и Гаскарову – 3,6 года лишения свободы, Гущину – 2,6 года. Кохтарева единственная получила условный срок – 3 года и 3 месяца с испытательным сроком 3 года. С улицы сразу же раздаются дружные крики «Свободу!». Несколько человек развернули плакат с надписью «Россия – не тюрьма».
Мама Ильи Гущина, Ольга, настроена очень оптимистично и радуется, что сын получил не три, как ожидалось, а два с половиной года.
– У нас все довольны: я, адвокаты, которые занимались делом сына, и сам Илья, – говорит Ольга. – Я думаю, судья назначила Илье такой срок из-за его проблем со здоровьем. У него была серьезная травма головы, мы предоставляли медицинские справки. Илья держится замечательно. Нам наконец-то начали давать свидания. В принципе, это ужасно, когда маму радует, что сыну дали всего два с половиной года ни за что, но в нашей ситуации – когда мы ждали срок больше трех лет – это нормально.
