Гендир «Коммерсанта»: «Срезание дотаций с «Почты России» наносит больше вреда, чем удаление заметки по просьбе Кремля»

Вчера ИД «Коммерсантъ» объявил о закрытии своей газеты на Украине в связи с обострившейся ситуацией в стране, с которой Россия сейчас находится фактически в состоянии холодной войны. Вечером в четверг Slon встретился с гендиректором «Коммерсанта» Павлом Филенковым, чтобы поговорить о сложившейся ситуации с украинским изданием и о том, почему российский «Коммерсантъ» ничего не написал об увольнении главного редактора «Ленты.ру», крупнейшего новостного сайта страны.

– Озвученная вами версия о закрытии украинского «Коммерсанта» – экономические причины. Поясните, какая ситуация у газеты была с окупаемостью?

– У нас убыток в последние годы был достаточно устойчивый – в диапазоне от 1 до 1,3 млн долларов. И он потихоньку сокращался. Когда верстался бюджет 2014 года, вовсю шел Майдан, и было понятно, что он никак не будет способствовать росту рекламного рынка. Поэтому мы уже закладывали убыток в $1,5 млн. А когда Майдан перешел в острую фазу, реклама просто прекратилась – и нам стало понятно, что никаких доходов мы вообще в этом году не получим. То есть был бы доход от реализации тиража газеты, но это копейки – 20% от входящего потока заработка. Поэтому мы получили бы за год убыток $4млн. В условиях текущего вроде бы как кризиса потратить такие деньги на проект, будущее которого непонятно в нынешней Украине, мягко говоря, неправильно. Ну, допустим, ошалевшие от власти украинцы запретят газеты на русском языке.

– Полагаете, они могут так сделать?

– Конечно. И какой смысл вкладывать эти деньги? И анализ этих рисков нас заставил принять такое решение. Тем более что вариант закрытия издания на Украине мы рассматривали с 2012 года. Всего за эти годы мы потратили на украинское издание около $20 млн. Для меня закрытие проекта как для менеджера – это тяжелое решение. Оно говорит, что, ребят, мы – идиоты. Из-за своей глупости мы потратили на провалившийся проект большое количество денег, опустили нашего акционера на $20 млн из-за своей хреновой управленческой политики. Но, с другой стороны, тянуть этот убыток дальше – катастрофа. Тем более когда расходы на него из-за нынешней ситуации резко возросли – и мы вышли на нулевой уровень заработка с рекламы, который был при открытии издания. Неужели нам следовало опять вбухать на развитие проекта с нуля $20 млн?

– На Украине все издания потеряли в доходах от рекламы или вы какой-то злой умысел против русскоязычной прессы усмотрели?

– Нет-нет-нет, категорически никаких теорий заговора тут нет. Более того, несмотря на то что «Коммерсантъ» издается на Украине на русском языке, к нему отношение было достаточно позитивным. С началом безумств на Майдане, вы же знаете, наверное, был создан белый и черный списки прессы. Одним как бы разрешали существовать, а вторых вешали на столбах. Так вот, «Коммерсантъ» попал тогда в белый список, несмотря на русскоязычность и москалевские корни издания. Его расценили как нейтральное издание.

– И довольно забавно, что именно из украинского «Коммерсанта» вышел пресс-секретарь «Правого сектора» Артем Скоропадский. В России их то ли уже признали, то ли вот-вот признают экстремистами или террористами.

– Знаете, кроме всего прочего, продолжение этого проекта привело бы к паранойе у наших украинских сотрудников. Потому что они ребята достаточно политизированные, их преференции, конечно, на стороне Майдана, не крайней его части, но тем не менее. Половину жизни – находясь в «Коммерсанте» – они вынуждены соблюдать редакционную политику, в том числе и выполнять стандарты от московского начальства. А потом они выходят из редакции и начинают кричать: «Москали, хэть!»

– Но, насколько я понимаю, газета всегда держалась в русле объективности. Я поговорил с несколькими украинскими корреспондентами «Коммерсанта». По их словам, у московского руководства, к ним копились, так скажем, претензии, хотя до конфликта и не доходило. Но в любом случае они понимали, что вряд ли российский издательский дом будет издавать газету в стране, которой чуть ли не война объявлена.

– Да, это очень сложно, это очень тяжело. У нас нет претензий к условиям того двойного существования, в котором находятся наши украинские коллеги. Они граждане Украины, понятно их отношение к правительству Януковича. У любого нормального человека это отношение может быть только одно. В этом смысле они, конечно, на стороне Майдана. Но с другой стороны, мы требуем взвешенного подхода. Это могло бы привести к определенному антагонизму, но на той стадии, на которой мы остановились, об этом не было и речи. Мы предотвратили этот процесс.

Там живые люди, у них есть свои интересы. Вот Валерий Калныш, главный редактор «Коммерсанта» в Украине (смотрите, как я освоился, уже говорю «в Украине», а не «на Украине), является одним из активистов Майдана. И сейчас он займет, я думаю, более жесткую позицию по отношению к российской стороне. Работа в «Коммерсанте» для него была сдерживающим фактором. И закрытие редакции для них явно будет оценено отрицательно и эта оценка выльется в слова. «Ой, да вы там закрыли нас по решению Кремля, да, мы выполняли волю народа!» – все такие слова мы услышим.

– А общались с украинским главным редактором по поводу его активизма?

– Нет, не общался, это в мои обязанности не входило.

– И вопрос о том, как получилось, что из украинского «Коммерсанта» вышел пресс-секретарь «Правого сектора», тоже никак не ставился?

– Нет, совершенно.

– А ставился ли вопрос о закрытии газеты на Украине самим акционером, Алишером Усмановым? Вряд ли в его интересах было содержать такой актив на Украине, учитывая нынешние отношения наших государств.

– Это решение было принято советом директоров. А наш акционер был поставлен в известность об этом решении и в него не вмешивался.

– То есть он поддержал это закрытие?

– Я сказал, что он не вмешивался. Мы сообщили ему о своих планах, а он сказал: действуйте, как считаете нужным.

– А от российских властей поступали какие-то сигналы?

– Ну, знаете, деньги мы получаем из других источников!

– Но я знаю, что и главных редакторов самых разных изданий часто приглашают на закрытые встречи в Кремль, хотя зарплаты им тоже платят вовсе не там.

– Такие встречи бывают – а я, кстати, на них не хожу (мое дело – это деньги и туалетная бумага), но могу абсолютно гарантировать, что на них этот вопрос никаким образом никогда не ставился.

– Ну что ж, украинский «Коммерсантъ» – это ваше третье издание, которое закрывается за последние годы. До этого были CitizenK, «Коммерсантъ ТВ». Сама газета «Коммерсантъ» еще не стала убыточной?

– По сегодняшним оценкам – не станет. Для нас был тяжелым прошлый год. «Коммерсантъ» был прибыльным издательским домом, остался прибыльным издательским домом. Хотя в 2013 году наш заработок по сравнению с 2012 годом снизился приблизительно на 30%. Для нас это довольно много. Это явилось следствием сокращения рекламных доходов. Мы немножко это компенсировали в других секторах, но нужно иметь в виду, что рынок сократился сам по себе. Нужно же понимать: а ничего, что запретили рекламу алкоголя в СМИ? Сигареты? БАДы? Из-за этого произошло 7%-ное сокращение по рынку. Но в 2014 году мы заложили рост 5%. Сможем исполнить или нет – вскрытие покажет.

– Давайте поговорим в целом про рынок. Как вы отнеслись к новости об увольнении главного редактора «Ленты.ру» Галины Тимченко?

– Нечему радоваться. Любое увольнение коллег – это очень неприятно. Хотя, с другой стороны, я – выступивший инициатором сокращения 100 человек на Украине – по этому поводу не очень имею право лить слезы. А то позиция какой-то крокодильской становится.

Я оцениваю увольнение Тимченко как очень отрицательный момент. Но даже не из-за самого увольнения – это бывает везде постоянно. А из-за-того, что рынок медиа не получил внятного объяснения, почему это произошло. Отсутствие объяснения заставляет появляться слухи: «конечно же, это из Кремля сказали» или «конечно же, это Мамуту не понравилось, как написали про его друга по бизнесу». Поэтому я оцениваю это событие дважды плохо: из-за факта и из-за того, как именно это увольнение было обставлено.

– Хорошо, но скажите как гендиректор. Это в принципе нормальная ситуация, когда снимается главный редактор самого успешного на данный момент интернет-СМИ в стране? Когда к ней даже какие-то претензии сложно выдумать.

– В ситуации, когда не были даны объяснения, я не могу сказать, нормально это или нет. Я уже сказал, что отношусь к этому увольнению плохо. Но ведь надо узнать, почему так произошло: перестала устраивать? Есть конкретные ошибки? Новый редактор будет в три раза быстрее на клавиатуре печатать? Я не знаю, о чем речь, и не хочу выдумывать слухи.

– У нас за два буквально месяца сложилась такая ситуация: ликвидированы РИА «Новости», крупнейшее информагентство, более-менее критично относившееся к официозу, отрезан от кабельных сетей крупнейший независимый телеканал «Дождь», а теперь вот уволен главред самого читаемого новостного сайта, а за ней уходит большая часть коллектива. Как вы вкратце можете охарактеризовать происходящее?

– Я бы добавил еще увольнение гендиректора «Эха Москвы» Юры Федутинова. Но из всего перечисленного самая выпуклая и нерадостная ситуация с «Дождем». Это было сделано неизящно, грубо, глупо. Если в случае с Тимченко объяснений не было, то тут они были. И были очень плохо простроены. Они разваливаются и из человеческой логики, и из формальной логики. Особенно странно, когда начинают прикрываться коммерческой неэффективностью. Стоп-стоп-стоп! А до этого опроса о Ленинграде нормально было с коммерцией, а тут стало неэффективно? Знаете, это в чем-то похоже на ситуацию с увольнением Макса Ковальского, поставившего в номер о думских выборах фотографию «Путин – ***». Я, конечно, считаю его поступок недопустимым. Но еще более недопустимым я считаю его увольнение из издания. Но циничное увольнение человека за ошибку вызывает огорчение. Хотя ситуация с Ковальским была значительно мягче – в конце концов, условия его увольнения, я вас уверяю, были очень хорошими. «Дождь» же, как я понимаю, никакой компенсации не получил.

– Но это такая ситуация с медиа, когда пора в набат колотить?

– Знаете, ситуация в печатных СМИ такая, что бить надо давно. Но я вам скажу, что тихое срезание дотаций с «Почты России» нанесет куда более серьезный удар по индустрии, чем увольнения одного-двух главных редакторов. Такие вещи гораздо важнее, чем снятие какой-то заметки по указанию Кремля.

– Боюсь, что все начинается именно со снятия заметок по указанию Кремля, затем ты не можешь не принимать условия власти где угодно.

– Наверное. Но спрашиваете: бить ли в набат? Давно бьем. Письма подписывали в бешеных количествах. Но громкие снятия главных редакторов, еще раз говорю, наносят меньший ущерб, чем тихое чиновничье удушение всей отрасли.

– Но почему хотя бы по громким поводам не удается прийти к солидарности?

– Это дико сложно. Мы внутри себя настолько сволочные и склочные, что нам очень трудно собраться и сделать какое-то общее решение – очень сложно. Я неоднократно видел, как полезные инициативы разбиваются об аргумент: «Ой, а кто там будет? Этот? Ну он такое про нас написал, что не приведи господь».

– Тем не менее если на горло этому чувству не наступить сейчас, то потом, возможно, наступать будет не на что. Простите, газета «Коммерсантъ» про увольнение Тимченко без причин и большей части коллектива «Ленты.ру» не написала ни строчки (в отличие, к слову, от коллег по «РБК Daily» и «Ведомостей», отдавших этой новости по полосе).

– Информация об увольнении Тимченко и о готовности коллектива уйти прошла только после сдачи номера в печать.

– Извините, я имел одно время некоторое отношение к «Коммерсанту» и знаю, что номер отдается в печать после 22:00. А новость об увольнении большей части сотрудников «Ленты» на Slon вышла до 19:00.

– Теоретически можно сдать позднюю заметку. Но зайдите на сайт, там была новость. Это никакое не избегание! Я не исключаю, что в следующих номерах мы вернемся к этой теме.