С принятием Конституции в России действуют две параллельные юрисдикции: арбитражные суды и суды общей юрисдикции. Сначала у многих были сомнения по поводу правильности выделения арбитражных судов при сохранении единого Гражданского кодекса. Но со временем стало ясно, что такое разделение – специализация по субъектам права – скорее благоприятствует гражданскому обороту.

Сопредседатель Ассоциации юристов Сергей Степашин в одной из своих статей правильно отмечал: «Система судов общей юрисдикции во главе с Верховным судом РФ так и не сумела сформировать единую практику применения норм действующего законодательства, регулирующего споры в сфере гражданских правоотношений, а также реализации прав собственности, вытекающих как из договоров, так и из актов государственных органов и органов местного самоуправления». Кроме того, Степашин почти солидаризируется с мнением саморегулируемых организаций бизнеса и правозащитников, которые, по его словам, «единодушно указывают на „личную унию“ судов общей юрисдикции и правоохранительных органов с местной властью и приближенными к ней предпринимателями, сложившуюся в целом ряде регионов». Напротив, пишет Степашин, арбитражный процесс «по своей процедурной природе выстроен более логично и понятно, чем гражданский, и более свободен от неформальных теневых влияний».

Согласно законопроекту, внесенному президентом в Госдуму 7 октября, ВАС РФ прекратит свое существование и будет образован общий Верховный суд, в подведомственность которого будут входить арбитражные дела. Если, согласно законопроекту, словосочетание «арбитражные суды» стирается из Конституции вообще, то встает вопрос о сохранении арбитражной юрисдикции внутри нового Верховного суда.

Одна из главных задач соединения двух юрисдикций под началом Верховного суда, которую ставили перед собой инициаторы законопроекта, – это создание единой практики по гражданским делам и обеспечение единства подходов при отправлении правосудия, как в отношении граждан, так и в отношении юридических лиц. Однако сфера гражданских правоотношений – слишком объемное понятие, чтобы можно было сформировать единый подход ко всему законодательству на всей территории России. Часть 1 статья 5 Жилищного кодекса и часть 1 статья 3 Семейного кодекса, например, допускают регулирование соответствующих правоотношений также и на уровне субъектов федерации, отсюда единая практика заведомо невозможна. Кроме того, по некоторым институтам гражданского права была сформирована единая практика, выраженная в совместных постановлениях пленумов ВС РФ и ВАС РФ.

Более того, в подведомственность арбитражных судов на сегодняшний день входят корпоративные споры, банкротство и групповые иски, которые распространяются в том числе на споры, связанные с осуществлением деятельности профессиональных участников рынка ценных бумаг. В этих делах не требуется уравнивать подход при отправлении правосудия, поскольку субъектом корпоративных отношений и банкротства организаций выступают исключительно юридические лица. Институт банкротства физических лиц не равен институту банкротства организаций, так как первый направлен на защиту заемщиков по потребительским кредитам, а второй – в большей степени на защиту кредиторов юридических лиц. Разная природа правоотношений естественным образом приводит к разным юридическим механизмам их регулирования.

Кроме этого, изменения в ГК, которых так ждали и которые стали воплощаться с этого года, в немалой степени заслуга именно прецедентных решений ВАС РФ и активной работы ВАС в работе над этими изменениями. Теперь получится, что многолетняя работа по настройке корпоративных норм внутри ГК (например, статьи 149–149.5 «Общие положения о бездокументарных ценных бумагах», глава 9.1 «Решения собраний» и др.) будет бесполезна.

Еще один аргумент против слияния двух юрисдикций заключается в том, что сейчас арбитражные суды не подчинены исполнительной власти, так как располагаются не по территориально-зональному принципу, как суды общей юрисдикции. При соединении такая независимость пропадет, и это, конечно, на руку исполнительной власти, особенно на местах.

Законопроект, который предполагает внесение изменений в статьи 71, 83, 102, 104 и главу 7 Конституции РФ, не говорит ни об отдельном составе суда, ни о коллегиях по хозяйственным спорам. Также неясно, сколько судей перейдет из арбитражной системы; отсутствуют и экономические обоснования по затратам, которые потребует эта реформа. Поэтому можно предположить, что по крайней мере первоначально рассмотрение определенных дел из приведенного списка (корпоративные иски, банкротство, групповые иски) может быть возложено и на судей общей юрисдикции. Вы думаете, они знакомы с понятиями «свопы» или «акционерное соглашение»?

Таким образом, я не вижу обоснованных доводов для объединения двух юрисдикций со всеми присущими им недостатками и достоинствами. Если эта реформа осуществится, пострадают все:

граждане, так как теперь в общей юрисдикции они будут делить общие скамьи с юридическими лицами, которые на голову выше них по степени отстаивания своих интересов;

юридические лица, корпоративные проблемы которых далеки от правосознания судьи, сделавшего карьеру на жилищных и семейных спорах;

инвесторы (любые изменения при регулировании гражданского оборота, тем более механизмов его защиты, отрицательно сказываются на желании инвесторов вкладывать в российскую экономику);

last but not least, судьи (независимые арбитражные судьи уже начали покидать свои посты и будут делать это в дальнейшем, поэтому суммарная нагрузка на судебный корпус объединенного суда возрастет).

Признаю, что создать одну юрисдикцию в принципе возможно. При этом коммерческие споры должны быть выделены в отдельную инстанцию, которая будет замыкаться на единый высший суд. Это вполне укладывается в общий контекст формирования инстанций в европейских странах, так, например, они выстроены в Польше, Чехии, Латвии, Литве, Эстонии, отчасти – и в Испании. Но боюсь, что это надо было делать лет двадцать назад, а никак не сейчас.