Фото: ИТАР-ТАСС/ Александра Мудрац

Экс-министр финансов Алексей Кудрин еще раз раскритиковал бюджетную политику с чрезмерными расходами на военно-промышленный комплекс и перекосами в бюджетной политике в ущерб социальной сфере. Вскоре он лишится оставшихся постовв государственных структурах, в том числе и международных, где он представлял Россию. Slon задал вопрос экспертам: кто прав в вопросе, который рассорил президента с экс-министром, существует ли на самом деле такая жесткая проблема выбора между расходами на социальную сферу и военную?

Александр Коновалов
президент «Института стратегических оценок»

Мы до сих пор живем под советским лозунгом «на обороне нельзя экономить», но это неправильно, на обороне экономить можно и нужно, потому что если вкачивать все деньги в ВПК, то экономику страны можно разрушить куда быстрее и успешнее, чем это мог бы сделать вероятный противник. В нынешних оборонных расходах есть и социальная составляющая (такая, как квартиры военнослужащим), но оборонзаказ в размере 20 трлн рублей – это цифра, поразившая даже Путина. Медведев относится к оборонному комплексу, как к автомату с кока-колой: сколько монеток бросил, столько банок тебе и выкатилось. Но в реальности наша оборонка просто не может переварить такой бюджет.

Медведев относится к оборонному комплексу,

как к автомату с кока-колой: сколько монеток бросил,

столько банок тебе и выкатилось

Современная армия требует развития человеческого капитала – без нормального здравоохранения, без хорошего образования ее не построишь. Да и не стоит уже рассматривать ВПК как стимул развития экономики. Этот эффект – spin-off – когда инвестиции в военную сферу дают толчок гражданским секторам, во всех развитых странах работает в другу сторону: там ВПК, которому требуются технологические наработки в некоторых узкопрофильных областях, пользуется достижениями НИОКР гораздо более широкого гражданского сектора.

Нашему ВПК требуется, во-первых, расстановка приоритетов (нужно ли нам спешить получить все одновременно к 2020 году, нужны ли нам, например, «Мистрали»), во-вторых, необходима в целом реформа закупок в ВПК и переход на систему субконтрактов, подразумевающую рыночные механизмы. Надо решать проблему коррупции, надо развивать контрактную армию, чтобы современной техникой управляли профессионалы, надо проводить системные реформы, которые не решаются вливанием триллионов рублей.

Александр Шаравин
директор «Института политического и военного анализа»

Проблема, сколько денег тратить на социальную сферу, а сколько – на оборонку, существует всегда и в любой стране. Задача правительства – найти и соблюдать нормальный баланс. Многие считают, что деньги, вложенные в оборонную промышленность, в вооружения, – это зря потраченные деньги. Но опыт стран, где есть переток средств из военного сектора в гражданский и обратно, свидетельствует, что вложения в ВПК могут создать кумулятивный эффект для развития всей экономики.

Наша проблема в том, что гражданский и военный сектора

друг от друга изолированы еще с советских времен 


Отдельные части военного сектора научились как-то конкурировать на рынке, но в основном военные отрасли от рынка закрыты. Следовательно, вложенные в них деньги – это деньги похороненные.

Важнее всего – не много или мало вкладывать. Самое главное – это прозрачность и эффективность расходования вложений. Вообще, всегда нужно сперва выверять, а только потом – делать. А у нас в Вооруженных Силах часто тратят деньги на то, что не нужно. Кроме того, нужен контроль, в том числе и парламентский, чтобы деньги из оборонки не уходили налево. А у нас, как заявил военный прокурор, каждый пятый вложенный рубль исчезает, и если это действительно так – то это катастрофическая ситуация.

Оксана Синявская
замдиректора «Независимого института социальной политики»

И военные, и социальные расходы составляют часть расходов государства, средства на которые поступают из налогов. Соответственно, дилемма, на что тратить, есть всегда. Это вопрос государственных приоритетов. Избавиться от этой дилеммы невозможно, но быстрый экономический рост мог бы позволить увеличить размеры «пирога» – то есть объем средств, которые можно потратить. Для быстрого экономического роста нужны структурные экономические реформы, которые могли бы позволить снизить зависимость экономики России от цен на энергоресурсы, а также повысить эффективность использования доходов от этих энергоресурсов (пример – Норвегия).

Надо понимать, что если наращивать обязательства,
не обеспечивая достаточные темпы роста экономики страны,
то в какой-то момент деньги на выполнение обязательств закончатся

Сейчас больше акцент делается на то, как потратить, в том числе в социалке (рост расходов на пенсии, не обеспеченный соответствующими доходными поступлениями). Но надо понимать, что если наращивать обязательства, не обеспечивая достаточные темпы роста экономики страны, то в какой-то момент деньги на выполнение обязательств закончатся. Очевидно, что увеличение налоговых ставок – также не решение проблемы.

Наталья Акиндинова
директор института «Центр Развития» НИУ ВШЭ

На сегодняшний день в России сложилась дилемма между оборонными и социальными расходами. Она связана с тем, что в ближайшее время даже при благоприятных условиях есть ограничения на уровень расходов бюджета относительно ВВП. Но это связано с тем, что если ничего не делать с доходной частью, то нефтегазовая составляющая доходов постепенно уменьшается относительно ВВП из-за того, что у нас сейчас стагнируют объемы добычи. И поэтому проблема нарастающих бюджетных ограничений становится все более реальной.

Bсе остальные расходы, в том числе расходы
на образование и здравоохранение,

оказываются зажатыми
между расходами на оборону и на трансферт Пенсионному фонду

С другой стороны, у нас существует решение по увеличению расходов на государственную программу вооружений и на денежное довольствие военнослужащих, котороя требует увеличения расходов на оборону относительно ВВП. То есть у нас есть, с одной стороны, траектория общих расходов бюджета, которая, в лучшем случае, может оставаться стабильной, хотя должна сокращаться, и растущая траектория расходов на оборону. Ко всему этому добавляется такая постоянная статья, как трансферт Пенсионному фонду в федеральном бюджете. В этих условиях все остальные расходы, в том числе расходы на образование и здравоохранение, оказываются зажатыми между расходами на оборону и на трансферт Пенсионному фонду.

При этом здесь есть некая перегруппировка расходов, то есть перенос части обязательств на региональный уровень. Но, с другой стороны, и возможности федерального бюджета по предоставлению трансфертов регионам – тоже сокращаются. Поэтому получается, что для того, чтобы эти расходы поддерживать хотя бы на нынешнем уровне относительно ВВП (я имею в виду образование и здравоохранение), требуется просто изыскание других источников доходов. Ну, то же самое повышение налогов, о котором говорил Кудрин до своего ухода. Если ничего не делать, то расходы на образование и здравоохранение будут сокращаться.

Для того, чтобы проводить реформирование образования
и здравоохранения, которые на сегодняшний день в этом
очень нуждаются, необходимы достаточно небольшие,
но все-таки дополнительные расходы

В ходе разработки «Стратегии-2020», в которой я принимала участие, мы тоже поднимали эту тему и предоставляли материалы в правительство. Мы показывали, что, в принципе,для того, чтобы проводить реформирование образования и здравоохранения, которые на сегодняшний день в этом очень нуждаются, необходимы достаточно небольшие, но все-таки дополнительные расходы. Потому что без этого мы не решим многих проблем, которые стоят в этих сферах. Но решение по увеличению расходов на силовиков ставит крест на этих планах, и трудно сказать, что будет в этих сферах происходить.

На мой взгляд, проблематично искать в рамках действующей системы механизмы, которые позволяют увеличивать эффективность бюджетных расходов. Это обусловлено хотя бы непрозрачностью, связанной с увеличивающимися расходами на оборону, Невозможно проследить, действительно эти расходы идут на модернизацию армии, будет ли произведена техника, и будет ли это сделано по разумным, конкурентным ценам. Всех этих рычагов нет, потому что эта сфера секретная и подотчетность слабая.

Сергей Алексашенко
директор по макроэкономическим исследованиям ГУ-ВШЭ

Конечно, надо искать баланс, и искусство министра финансов, искусство премьер-министра состоит в том, чтобы найти оптимальное сочетание всех составляющих. И если бюджет, как говорит господин Кудрин, сегодня оказался перекошенным, то в этом есть и его ответственность, и ответственность премьер-министра. Ну, вы знаете, если у вас пирог не меняется, если мы его должны поделить между вами и мною, если вы берете себе большую часть, то мне остается меньшая. И поэтому чудес в экономике не бывает, как и в жизни. Поэтому единственный вариант – это временно разрешить дефицит бюджета, соответственно, привлечь деньги, занимая деньги на рынке, привлечь деньги в бюджет с тем, чтобы исправить структуру бюджета, не знаю там, за 2, за 3, за 5 лет, сколько нам для этого понадобится – все это надо просчитать.

Единственный вариант – это временно разрешить
дефицит бюджета, соответственно, привлечь деньги,
занимая деньги на рынке

Евгений Гонтмахер заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений РАН, член Правления Института современного развития
Дилемма, несомненно, есть. Наши оборонные расходы – это не рост денежного содержания военных, хотя он тоже будет, и это, на мой взгляд, правильно, но, в основном, покупка новой военной техники. Теоретически, в условиях благополучной экономической ситуации, которая была у нас еще несколько лет назад, с большим стабилизационным фондом и растущими ценами на нефть, можно было бы запускать подобную программу по перевооружению, но мы свой момент, к сожалению, упустили. И сейчас оказались в ситуации, когда денег у государства становится все меньше и приходится выбирать приоритеты. На все статьи расходов денег бюджета не хватает. В прошлые годы увеличивали расходы на образование и здравоохранение, теперь на первый план выходит оборонная отрасль.

Если бы у нас было хотя бы какое-то подобие демократии,
не ее имитация, то такой бюджет в жизни
не пропустил бы наш парламент 

При выборе приоритетов сказывается своего рода менталитет наших руководителей, их политическая воля, с которой, кстати, не согласен Алексей Леонидович. Было принято решение (Путиным или не Путиным, трудно сказать) в пользу военных расходов. То есть то, что упустили в 2000-е годы, сейчас срочно решили наверстать. И проект федерального бюджета, и вообще консолидированного бюджета на следующий год показывает уменьшение потребления и расходов в реальном исчислении, а кое-где даже в номинальном, на образование и здравоохранение. Тут легко сказать, что такой выбор связан с безусловно авторитарным характером нашего государства, которое хочет охранять, прежде всего, себя дорогого от якобы внешних, ну, и, видимо, внутренних угроз. Безусловно, это не демократический характер устройства, потому что если бы у нас было хотя бы какое-то подобие демократии, а не ее имитация, то такой бюджет в жизни не пропустил бы наш парламент. Потому что если мы хотим что-то сделать с нашей экономикой, чтобы она действительно была модернизирована и активно развивалась не только на нефти и газе, то нам пора осознать, что вложения в человеческий ресурс – это не расход, а самые выгодные инвестиции. 
К сожалению, в современной реальности наш парламент проштампует имеющийся сейчас вариант бюджета, что станет еще одним следствием устройства нашей страны, сверхцентрализации и отсутствия политической конкуренции.

Сергей Гуриев
ректор Российской Экономической Школы


Каждый рубль, потраченный на оборону, можно было бы потратить и на социальные расходы. Более того, каждый рубль, потраченный на оборонные или социальные расходы, можно было бы использовать для снижения налогов (что привело бы к дополнительному росту ВВП и, соответственно, совокупных доходов населения). Впрочем, выбор приоритетов бюджета – это решение политическое, принимаемое президентом, председателем правительства – и утверждаемое парламентом.
Что касается политического будущего Алексея Кудрина, в России карьеры чиновников и политиков зависят от решений Владимира Путина. Впрочем, я уверен, что Алексей Кудрин может найти себе работу и в международных организациях, и – в случае, если Владимир Путин уйдет на пенсию – в постпутинском правительстве.