Иллюстрация: Обложка журнала «Мурзилка» №2, 1924 (фрагмент)

На этой неделе, в четверг, известный на всю страну журнал «Мурзилка» празднует 89-летие. Особый день для политактивистов. Улыбчивый зверек в красном шарфе и берете стал настоящим символом шпиономании, охватившей оппозицию. Левые, правые, либералы и журналисты ищут в своих рядах засланных агентов – «мурзилок». Кажется, едва ли не каждый известный политик уже был изучен в соцсетях как потенциальный предатель. Slon выбрал наиболее обсуждаемых кандидатов в «мурзилки» и поговорил с ними. Правда ли, что «мурзилки» живут среди нас, и как с ними бороться?

Термин «мурзилка» ввел в обиход в конце 2011 года известный журналист Олег Кашин. Первым попал под раздачу фотоблогер Илья Варламов, чей проект «Ридус» Кашин уверенно назвал прокремлевским. «„Мурзилка“ – это тот, кто выдает себя за кого-то другого: либо за независимого блогера или журналиста, либо за оппозиционного активиста», – поясняет журналист. Некоторые ошибочно расширяют это определение, называя так активистов прокремлевских молодежных объединений и каких-то людей, открыто работающих на Кремль, но это неверно, говорит Кашин. Главный принцип «мурзилки» – скрытность.

Сам Олег Кашин, наиболее активный обличитель «мурзилок», понимает с чем борется, ведь активным критиком власти он был не всегда. Еще несколько лет назад журналист частым гостем на Старой площади и относил себя к прокремлевским публицистам. В середине 2000-х работал в «Известиях» и молодежной провластной газете «Ре:акция». В 2010 году на Кашина напали – избиение до сих пор не раскрыто, но, по одной из версий, к этому причастен руководитель «Росмолодежи» Василий Якеменко.

Термин «мурзилка» не мой – ему лет десять, наверное, он родился в первые годы ЖЖ. Возник он в полемике вокруг писателя Дмитрия Галковского – он заводил разные аккаунты, от имени которых сам с собой спорил, и иногда забывал перелогиниться. На заре «болотных» протестов, когда мое внимание привлекла очень странная редакционная политика сайта «Ридус», за которым тогда стоял Илья Варламов. Сайт позиционировал себя как независимое издание, но при этом оказывал очевидную информационную поддержку «Росмолодежи». Соответственно, я стал называть «мурзилкой» сначала Илью Варламова, а потом как-то пошло. Мы знаем много людей и в истории, и среди нас, которые, увлекшись выявлением врагов, тихонечко сходили с ума. Это уже можно сравнить с американским маккартизмом. Есть набор критериев, который позволяет безоговорочно судить, кто перед нами. Есть информационные поводы, которые отрабатываются явно платными блогерами и заказными статьями в газетах. Если человек делает то, за что другим обычно платят, это еще один признак. Если какой-нибудь нацбол начинает давать ссылки на Кристину Потупчик (в прошлом пресс-секретарь движения «Наши». – Slon), то это повод задуматься. Да, он может это делать искренне. Но когда человек один раз дает ссылку на Потупчик – о-кей, мало ли; второй раз дает ссылку на Потупчик – о-кей, мало ли; а когда в десятый раз – ты думаешь: ну, блин! Прозрачность доходов – верный способ избавиться от подозрений. Тайный агент никогда не скажет, на какие деньги он купил квартиру, хотя мы-то знаем, что он их заработал на политической смене «Селигера». К людям, которые нигде не работают, но хорошо кушают, вопросы есть. Когда оппозиционер говорит, что его кормит перо, но при этом не бедствует, вопросы возникают. Если человеку нечего скрывать, к нему обвинения такого рода и не прилипают.

Блогер и предприниматель Илья Варламов (zyalt) от обвинений в «мурзилочности» отшучивается. Упоминания о гонорарах Варламову за посты в ЖЖ были обнаружены во взломанной почте бывшего пресс-секретаря «Наших» Кристины Потупчик. А связи его новостного сайта «Ридус» и властей Lenta.ru посвятила целое расследование.

Я не отношу себя к оппозиции и пытаюсь всеми возможными методами это людям объяснять. В общепринятой трактовке термин «мурзилка» ко мне совершенно точно не применим. Я не состою ни в каком движении, не участвую в митингах, мне это совершенно даже не интересно. У меня есть полное моральное право общаться с разными людьми, у меня нет жестких табу. Что касается вообще охоты на ведьм, которая в последний год стала навязчивой идеей, мне кажется, мир немного сложнее, чем думают те, кто делит всех на два лагеря: либо ты с нами, либо против нас. Эта схема не работает. В любом случае, если говорить о конструктивной работе, нужно и общаться с оппонентом, и искать точки соприкосновения. Мне не очень близка позиция делить все на черное и белое. Есть ли в оппозиции «мурзилки»? Конечно же, есть. Но, я думаю, и с той стороны достаточно, и даже намного больше, людей, которые поддерживают оппозицию. Первый из них – конечно, Медведев. А искать «мурзилок» – это к Кашину. Я не знаю человека, на котором нет клейма Кашина «мурзилка». Но главный «мурзилка» – это сам Кашин. Вот, Каца называют «мурзилкой», а я знаю Каца, я с ним работаю и знаю, что он не «мурзилка» в том смысле, в каком этот термин принято употреблять. Многим не нравится, что он общается с представителями мэрии Москвы, с членами «Единой России», но он не видит в этом ничего страшного и открыто об этом пишет, при этом считает себя оппозиционером, что не мешает ему критиковать оппозицию и КС.

Депутат муниципального собрания столичного района «Щукино» Максим Кац раздражает оппонентов по многим причинам: вырос в Израиле, заработал деньги на покере, нет диплома о высшем образовании. Главная претензия к нему – он один из главный идеологов «теории малых дел»: нужно менять мир вокруг себя, в своем дворе, а потом уже заниматься политикой. Кац входит в состав Координационного совета оппозиции, но спокойно идет на круглый стол к «Единой России», мирно переписывается с мэрией Москвы и, по мнению недоброжелателей, иногда получает за это деньги.

Я уверен, что в том виде, в каком их ищут, агентов влияния точно нет – я имею в виду тех, которые представляются оппозиционерами, а на самом деле работают на власть. Кремлю незачем этим заниматься: оппозиция слишком слаба, войти в роль такому шпиону трудно, а главное – результата никакого. А что касается людей, которые работают на ФСБ и рассказывают им, как все устроено в оппозиционных структурах, то таких, наверное, много. Люди часто используют такие обвинения, когда чужое поведение не вписывается в их систему координат. Например, я пишу что-то хорошее про мэрию, а они не хотят читать хорошее, хотят только критику, и они объясняют мое мнение тем, что меня кто-то купил. Это делают, и чтобы просто навредить – проще всего обвинить в работе на власть.

Пожалуй, самым громким саморазоблачением последних месяцев стал каминг-аут автора популярного пародийного блога KermlinRussia. Одним из двух авторов шуток от имени «Перзидента Роисси» оказался Арсений Бобровский, который обеспечивал пиар-поддержку Лиге безопасного интернета – организации, которая, скорее всего, будет составлять список запрещенных сайтов. «Я не «мурзилка»», – заявлял Бобровский в интервью Slon.

Мне это напоминает борьбу за расовую чистоту – в итоге чистым окажется какой-то очень маленький слой людей. И вообще это достаточно опасно, потому что сужает базу протеста. Так или иначе, у каждого человека можно что-то вытащить, как у меня вытащили, что я почти за год до начала протестов работал в ЛБИ. Можно вспомнить, что тот же Навальный был советником губернатора, то есть тоже работал с властью. Если на каждом ставить такой крест, останется мало чистых людей. Если обвиняют тебя, лучший выход – рассказать, как все было на самом деле. В итоге каждый сам решит, кто есть кто. Мне этим и нравится оппозиция, что там нет единства мнений, это сильно страхует от идиотских действий, которыми славится другая сторона. Я думаю, вред оппозиции от «мурзилок» только чисто имиджевый. Мне вообще кажется, что протестная масса охватывает уже очень большое количество людей, чья оппозиционность продиктована какими-то экономическими процессами, и это сетевая структура, в которой нет лидеров. Поэтому я не уверен, что протест можно вот прямо слить. То, что протест «слился», это просто объективный результат: протестовали люди, которые никогда не пойдут по силовому сценарию. Они не пойдут дальше постов в фейсбуке и мирных выходов на площадь.

Лидеру радикальной оппозиционной партии «Другая Россия», реинкарнации запрещенной НБП, писателю Эдуарду Лимонову, всегда критиковавшему режим, не удалось избежать обвинений в «мурзилочности». Лимонова и его сторонников ругают за то, что во время массовых протестов они критиковали не столько Кремль, сколько либеральных оппозиционеров. Окончательным доказательством «двойной игры» сторонники Навального и прочих «буржуазных лидеров» (любимое выражение Лимонова. – Slon) признали появление колонки писателя в «Известиях» – само издание оппозиционеры тоже считают отчасти «мурзилочным». Александр Аверин, пресс-секретарь «Другой России», утверждает, что если где-то и есть «мурзилки», то точно не в «Другой России».

Термин «мурзилка» активнее всех используют те, в отношении которых есть некоторые подозрения. Я бы не стал активно заниматься конспирологией. Есть ли в оппозиции люди, которые работают на власть? Конечно, есть. Это люди, которые ходят в Кремль. «Справедливая Россия» – целиком «мурзилка», как и отдельные ее представители. Партия Прохорова тоже – как там она называется? КПРФ, к сожалению, превратилась в то же самое: в регионах полно честных коммунистов, но руководство представляет интересы администрации президента. Что касается «Известий», публиковаться можно где угодно, если текст не написан под диктовку. Это классическое бинарное мышление: кто не с нами, тот против нас. Если оппозиция – это сторонники Навального, то все, кто против Навального, «мурзилки». О том, что в оппозиции много разных направлений, партий, они забывают. Кто-то просто глуп или политически неопытен, вот и разбрасывается обвинениями. В 2007 год мы готовили марш в Самаре, и на одной нацбольской вписке был мальчик из Казани, который оказался сотрудником полиции, – он три месяца состоял в НБП, отслеживал планы. В Казани его не разоблачили, а опытные члены партии из Москвы быстро вывели на чистую воду. Записали видео, где он рассказал все, немножко покошмарили и отпустили. В прошлом году в Петербурге в партию был внедрен провокатор, который сдавал квартиру под штаб, там велась видеозапись, которую потом использовали в уголовном деле против «Другой России». Большой политический опыт помогает вычислять провокаторов, и у нас их точно меньше, чем в иных организациях. А «мурзилок» у нас нет, у нас в руководстве люди, проверенные десятком лет. Мы все друг у друга на виду, ни у кого нет дорогих машин, мы ходим друг к другу в гости, отмечаем дни рождения детей.

По тому же принципу, то есть из-за нежелания находить общий язык с «мейнстримовой» оппозицией, в «мурзилки» была записана партия «Демократический выбор» вместе с лидером Владимиром Миловым. Когда-то Милов с соратниками со скандалом вышли из «Солидарности», затем разошлись с коалицией «ПАРНАС». Помимо бывших союзников Бориса Немцова, Гарри Каспарова, Владимира Рыжкова, новым объектом их критики стал Алексей Навальный – за «карнавальное» отношение к политике. Член «Демвыбора», публицист Станислав Яковлев разоблачал «мурзилок» до того, как это стало модным, но сам тоже стал предметом обсуждений.

Громкие обвинения в «мурзилочности» раздаются слишком часто, не предполагают никаких серьезных последствий и давно уже воспринимаются как милый, экзотический для посторонних людей элемент повседневной оппозиционной культуры. Успешно продвигаемый все последние годы тренд на деидеологизацию и деполитизацию несистемной оппозиции привел к тому, что любой предметный спор, по сути, оппозиционной тактики или стратегии стал практически невозможен. Сторонники оппозиции в большинстве своем разучились воспринимать и анализировать политические аргументы и делать собственные, независимые выводы на основе этого анализа. Последний и единственный их ориентир – сугубо частные симпатии или антипатии. Как они сами, так и их лидеры маскируют предельную нехватку рациональных аргументов эмоциональными «разоблачениями» всех в тот или иной момент неудобных для себя людей, прежде всего – непосредственных конкурентов. Основания называть друг друга «мурзилками» у этих групп примерно одинаковые, разница только в величине фанатской базы. Так что процесс взаимных разоблачений идет весело, страстно, постоянно, и конца-края ему не видно. На тысячи «мурзилок» никакой кормушки не хватит. Значительно проще посвятить в реальные правила игры какого-нибудь яркого, медийного персонажа, а уж он самостоятельно соберет вокруг себя вполне искренний и пассионарный фан-клуб. Разумеется, наиболее убежденных поклонников требуется как-то поощрять, но эти поощрения несколько иного характера, нежели «дать денег и принять в команду». Достаточно особых привилегий при общении с кумирами. Про «Демвыбор» все очень просто. У нас политическая партия, так что мы являемся наиболее неприемлемыми оппонентами для всех существующих «движух и тусовок», потому что не являемся ни «движухой», ни «тусовкой». Мы не скрываем своих мотивов и интересов, мы не отказываемся от идеологии, мы не собираем фан-клубы, мы собираемся идти на выборы и бороться за голоса избирателей. Так что наш успех – это не победа одной «движухи» над другой, это угроза существования для всех «движух» perse. Было бы странно, если бы эти ребята, прекрасно понимая суть и масштаб угрозы, относились бы к нам не то, что дружелюбно, а даже просто нейтрально.

Подозрения не беспочвенны: в оппозиции не раз раскрывали кремлевских агентов. Самый громкий случай произошел в 2009 году, когда активистка «Наших» Анна Буковская призналась, что в рамках придуманного Сурковым проекта «Связной президента» внедрилась в петербургскую «Оборону», чтобы рассказывать кураторам о кухне движения, о готовящихся акциях и заодно собирать компромат на оппозицию. Информаторы «Наших» работали также в «Яблоке», ОГФ и НБП. Некоторым засланным казачкам удалось попасть даже в руководящие органы. За это они получали зарплату: рядовые информаторы – 20 тысяч рублей, а кураторы – 40 тысяч. Сеть действовала в Петербурге, Москве, Воронеже, Иванове, Калуге, Ярославле, Липецке, Орле и Калининграде.

Для чего все это нужно власти? Владимир Рубанов, начальник аналитического управления КГБ СССР, утверждает, что внедрение агентов и развал изнутри – самый действенный способ уничтожать опасные для власти объединения.

Агентура существует с момента, как мир возник. Агентами КГБ становились по трем причинам: идейно-политический принцип – люди сотрудничали с нами, потому что поддерживали социализм как идею, принцип заинтересованности и принцип зависимости. Ценность агента определяется тем, насколько человек пользуется доверием в этой группе. Что мы хотим: документировать преступную деятельность – тогда достаточно информатора. Если мы хотим деятельность пресечь, то мы ждем, когда деятельность перейдет в активную фазу, чтобы организаторов взять с поличным. Но лучше сделать так, чтобы организация развалилась изнутри, и тогда человек, засланный в организацию, должен иметь в ней вес и влияние. Что раньше, что сегодня – этот способ используется, и нет ничего более эффективного. Любая организация должна заботиться о своей безопасности. Нужно всегда исходить из того, что рядом с вами сидит агент и все, что вы говорите, будет известно «наверху». Все, что вы делаете, может стать известным, и вам за это не должно быть стыдно. И не надо заниматься делами, за которые вас могут привлечь. Есть способы распознать агентов – например, поинтересоваться, откуда они деньги берут. Но искать нужно не агентов, а провокаторов, которые будут призывать вас к противоправным действиям. От таких нужно избавляться независимо от того, агенты они или нет. Не нужно, например, встречаться с людьми из враждебного государства.