© Francois Lenoir / Reuters

5 декабря 2011 года я лег спать в полдесятого утра – всю ночь бегал по избирательным участкам, отлавливая жуликов. Проснулся днем, провел совещание в своем штабе в Рязани и ближе к вечеру уже поехал в Москву. Естественно, что все это время мне вообще было не до интернета или радио – времени выпить стакан воды иногда не было. И вот представьте, после этого информационного вакуума включаю я радио в машине, а там такое! На митинг в Москве против фальсификаций на выборах 10 тысяч человек вышло. Митинг – а меня не позвали, думаю. Даже обидно стало: столько знакомых там, а не позвали, а тут еще совершенный беспредел в Тамбовском избиркоме, Шендерович наезжает: «Где ж Гудков, обещал же с народом выйти на улицы?» Так вот, я в машине был, отец после ночи выборной тоже просто вырубился, я ему так и не смог дозвониться в тот день. Только совсем уже ближе к ночи он поехал по полицейским участкам вызволять задержанных. Тогда же появились настойчивые рекомендации сверху не ввязываться во все эти протесты. Один знакомый, влиятельный человек в политике, написал SMS: «Дима, опасно быть первым, когда правительство ошибается». Но проигнорировать эти митинги было невозможно – такое хамство, как на тех выборах, было уже просто невыносимым. И, конечно, я не ожидал, что 10-го на митинг выйдет столько людей! Вот тогда уже невозможно было отрицать, что за нас – эсеров – проголосовали, потому что не хотели отдавать голоса «Единой России». Тот самый средний класс, который потом и ходил на все эти митинги. Так вот, я помню, как 10 декабря даже «сбежали» с Гудковым-старшим и группой эсеров со съезда партии чуть раньше, чтобы приехать на площадь Революции: нужно было постараться избежать задержаний и провести людей на Болотную площадь. Помню, когда мы шли по Старой площади, я оглянулся и увидел, сколько идет за нами людей, я понял, что произошло что-то грандиозное. И, конечно, я был в шоке, когда увидел, сколько людей пришло на Болотную! Эмоции зашкаливали – я, наверное, таких как политик еще ни разу не испытывал: это было удивительное чувство, что нас, тех, кто что-то хочет изменить, много, что с нами уже нельзя не считаться! О том, что протест стух, начали говорить после сложных митингов в марте. Все были в какой-то депрессии после президентских выборов, потому что стало понятно, что наши протесты этих жуликов не остановили. Я наблюдал это в Астрахани – 4 марта я был в штабе Олега Шеина и видел, как накручивали результат Путину. Но разве протест действительно стух? Ведь в мае был самый многочисленный митинг! То же самое происходит и сейчас – процесс идет волнами, но он не спадает. Он не может стухнуть, когда оказалось, что в стране есть сотни тысяч политически активных людей. Только на выборах в КС оппозиции зарегистрировались больше 170 тысяч. И это не просто избиратели, подчеркиваю, а это люди, которые готовы действовать, чтобы в стране что-то изменилось. Они могут быть наблюдателями на выборах, агитаторами, лидерами общественного мнения, даже финансировать разные проекты. Те, кто говорит, что протестное движение в тупике, не правы. Потому что это власть в тупике: проблемы в стране не решаются. Нет независимых судов, нет нормальной правоохранительной системы, нет конкуренции в политике, а дефицит Пенсионного фонда уже более 1,2 трлн. Просто протест может приобретать разные формы. Кто-то там ехидно говорит, вот где ваш миллион на «Марше миллионов»? Да если выйдет миллион, то с властями уже вообще никто разговаривать не будет. Поэтому Кремль пусть молится и будет благодарен, что выходят пока «всего» 100 тысяч, которые требуют мирных перемен. Главный итог этой годовщины, наверное, в том, что протест перестал быть стихийным (когда непонятно, кто организатор, почему тот или иной человек оказывается на сцене и выступает), он институализировался. Когда начались репрессии, организация митингов, помощь политзаключенным стала рутинной работой. Должны были появиться конкретные люди, курирующие то или иное направление. За этот год мы наконец поняли, что такое гражданское общество. Произошла технологическая революция: реальная жизнь переместилась в интернет, а виртуальная и сказочная оказалась на экранах телевизоров. Появилась возможность распространять информацию и без этого зомбоящика. Да и телеканалы уже не могут игнорировать происходящее в стране, как это было в первые дни после думских выборов, когда в регионах люди даже не подозревали, что в Москве такой протест и задержания. Телеканалы даже стали показывать лидеров оппозиции, чего раньше вообще не было! А сегодня не просто нас показывают, нам посвящают уже целые программы. И пусть это пока что «Анатомия протеста», но, как говорится, сначала они тебя не замечают, потом над тобой смеются, затем борются с тобой. А потом ты побеждаешь. Вот мы сейчас в конце третьего этапа – с нами борются, а значит, скоро мы обязательно победим. А еще этот год дал нам новых ярких лидеров, их узнали за пределами Садового кольца. И кто бы что ни говорил, выборы в КС оппозиции – это большой прогресс, потому что там и правые, и левые – всем нужны честные выборы и нормальная страна. Кроме того, начался процесс раскола элиты: во власти и бизнесе тоже много людей, которые хотят перемен. В конце концов, в авторитарном государстве бизнес дешевле, чем в демократическом. И масса рисков. Что может спровоцировать новую волну протестов, предсказать очень сложно: репрессии, провал очередной федеральной программы, нечестные выборы губернаторов осенью 2013 года. Да что угодно: от лесного пожара летом до ледяного дождя зимой. А может, и вовсе конфликт на национальной почве. Сложно сказать, от чего рванет. Но ситуация сейчас похожа на бег по минному полю. Вот в Тунисе революция началась после того, как торговец на рынке поджег себя – казалось бы, бытовая ситуация. Выход только один – нормальный переговорный процесс власти и оппозиции. Вместо репрессий, преследований и обысков. У власти нет выхода. Решить социальные проблемы без политических реформ уже нельзя. Невозможно ведь приказать экономике расти, а инфляции – замереть. Нельзя побороть коррупцию заклинаниями с экранов ТВ. И у власти по сути выбор такой – либо реформы, либо революционный сценарий. Надеюсь, здравый смысл победит.