Федеральная служба по надзору в сфере связи, информтехнологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) провела «анализ реестра зарегистрированных СМИ и списка выданных лицензий на телевещание», чтобы дать объяснение новым поправкам в закон «О рекламе». Они не допускают «распространения рекламы в телепрограммах, телепередачах по телеканалам, доступ к которым осуществляется исключительно на платной основе и (или) с применением декодирующих технических устройств», но не действуют в отношении «общероссийских обязательных общедоступных телеканалов, а также телеканалов, распространяемых на территории Российской Федерации с использованием ограниченного радиочастотного ресурса посредством наземного эфирного вещания».

Slon, напомним, уже сообщал о принятии скандальных поправок, о невероятной скорости этой процедуры и о том, кому нужен запрет на рекламу на платных каналах. Дума приняла проект сразу в двух чтениях 4 июля, проигнорировав как отсутствие отзыва правительства на проект, так и открытое письмо президенту, премьеру, главе администрации президента, спикеру Госдумы и председателю Комитета Думы по экономической политике, в котором руководители некоторых телеканалов предлагали «отложить рассмотрение этой поправки на весенней сессии Государственной Думы», «обсудить эту поправку с бизнес-сообществом и выдвигать ее на обсуждение Государственной думы с учетом его мнения». Совет Федерации поддержал Думу, проголосовав за поправки 9 июля.

14 июля Совет при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека также рекомендовал президенту «отклонить данные федеральные законы, а в случае, если эти законы на момент ознакомления главы государства с настоящим экспертным заключением уже будут подписаны, то выступить с инициативой о признании их утратившими силу». Совет признал, что предлагаемые нормы «противоречат концепции ФЗ «О рекламе», в частности развитию рынка товаров, работ и услуг на основе принципа добросовестной конкуренции», что они «создают условия для монопольного положения определенных компаний на рынке телевизионной рекламы», «ликвидируют сами критерии монопольного положения» и «разрешают ранее запрещенную рекламу именно той продукции, которая может принести максимальную прибыль».

Сейчас же Роскомнадзор пояснил, скольких вещателей затронут эти поправки. Федеральная служба сообщила, что всего в России действуют 3462 лицензии на распространение телеканалов в различных средах вещания. Выявив 2000 «условно платных» телеканалов и около 1300 «бесплатных», Роскомнадзор получил «список из порядка 1400 СМИ, которые могут быть отнесены к категории "уникальных платных телеканалов", не распространяющихся в эфире и составляющих зону применения принятого закона. Из них около 300 являются федеральными». При этом список каналов не обнародован, и участникам рынка остается только гадать, кто имеется в виду. А дополнительные разъяснения в Роскомнадзоре предоставлять отказываются. «Поскольку закон напрямую не наш, мы планируем ограничиться этими действиями и больше не комментировать его, – сказал Slon пресс-секретарь службы Вадим Ампелонский. – В этом законе были формулировки и определения, которые содержатся в других законах, в частности – «О средствах массовой информации», и поскольку мы ведем реестр зарегистрированных СМИ, осуществляем лицензирование деятельности по телевещанию, исходя из буквы закона обозначили зону его действия. Все остальное не наши вопросы».

Участники рынка пока предпочитают не комментировать проект. В РБК считают, что поправки их не коснутся. Заместитель генерального директора ВГТРК, компании, которая владеет несколькими неэфирными каналами, Дмитрий Медников сказал, что в компании ожидают подписи президента, и только после этого там будет запущена процедура юридической экспертизы, по которой в ВГТРК поймут, «что нам следует предпринять, чтобы следовать закону». В Lifenews не хотят ссориться с журналистами «Ведомостей», которым уже дали комментарии, а потому запрещают себе общаться с другими. В группе компаний «Видео Интернешнл», которая оказывает услуги по продаже рекламы на многих российских телеканалах, ждут дополнительных разъяснений государственных структур.

Slon обсудил разъяснения Роскомнадзора с Владимиром Лившицем, руководителем информационно-аналитического центра Национальной ассоциации телерадиовещателей (НАТ) – некоммерческой организации, объединяющей более четырехсот вещательных компаний России.

– 1400 каналов, по подсчету Роскомнадзора, лишатся возможности размещать рекламу. А ведь можно сказать, что они просто прекратят существование. Но мы в НАТ считаем, что никакие 1400 каналов этого права не лишатся. И знаете, почему? (Смеется.) Потому что у нас каналов меньше! В одном случае в Роскомнадзоре считают зарегистрированные СМИ, в другом – лицензии, а мы путем нашего мониторинга, анкетируя самих вещателей, видим, что в России всего существует примерно такое количество каналов, которые указаны Роскомнадзором как платные. У нас есть 300–350 неэфирных, то есть спутниковых и кабельных каналов, тысяча с лишним – региональных, среди которых есть и эфирные, и выходящие как в эфире, так и в кабеле, и 22 федеральных. А в анализе говорится о 300 федеральных каналах. Как это может быть? Там говорят 300, а я говорю – 22. Да и Федеральная антимонопольная служба определяет, что их 22. «Федеральные каналы» – это такие каналы, которые распространяются или на всю территорию Российской Федерации, или более чем в двух третях субъектов федерации. Словом, я не могу всерьез воспринимать тот набор цифр, иначе не скажу, – набор цифр, который выдал Роскомнадзор. Но жонглирование цифрами посеяло панику. Служба берет за основу число лицензий, но давным-давно известно, что количество лицензий превышает количество существующих каналов.

– Потому что некоторые не выходят в эфир?

– Некоторые не начинают свою работу, а некоторые ее прекращают. Бывает, что один и тот же канал выходит и в эфире, и в кабеле, и в спутнике, а выдавать так называемые универсальные лицензии, которые позволяют распространять его во всех этих средах, стали только в последнее время. А это один и тот же канал, который мы называем или клоном, или дубликатом. Так о каких именно каналах говорит Роскомнадзор?

В поправках есть слово «исключительно» (поправками запрещено «распространение рекламы в телепрограммах, телепередачах по телеканалам, доступ к которым осуществляется исключительно на платной основе и (или) с применением декодирующих технических устройств». – Slon). Значит, поправка касается тех каналов, которые являются каналами условного доступа. А давайте разберемся, какие каналы имеют универсальные лицензии? И только тогда поймем, что они смогут размещать рекламу, потому что слово «исключительно» к ним не подойдет.

А еще в поправках используется термин «платные каналы», и нам в НАТ это непонятно. «Платных каналов» в стране нет! У нас есть каналы, которые предоставляются за абонентскую плату, но сказать, что они платные, нельзя: плату получают не каналы, а операторы связи, операторы кабельного и спутникового телевидения. Есть еще термин «подписные каналы», такие у нас действительно есть – те, которые распространяются по подписке. Да, их действительно оплачивают зрители, но нам известны только такие из них, которые распространяются в интернете.

Прежде вопрос и вовсе стоял в том, что каналы, которые получают субсидии, дотации, то есть каналы, которые можно было бы назвать бюджетополучателями, не должны были бы размещать рекламу или размещать ее с какими-то ограничениями. А у нас получается, что коммерческий «Первый канал» и государственные каналы ВГТРК одинаково соревнуются на поляне получения доходов от рекламы. (И впервые, как мы сейчас знаем, ВГТРК получил больше доходов от размещения рекламы, чем «Первый».) Вот в чем глубина вопроса, но в нее никто не хочет заглянуть – ни регулятор, ни надзорное ведомство.

Если операторы кабельного и спутникового телевидения – АКАДО, или «Ростелеком», или «Орион Экспресс», или НТВ+, или «Триколор» – распространяют каналы за плату, то это неправильно. Операторы всю жизнь говорили, что никакого контента они не распространяют, а оказывают услугу связи. На рынке сейчас существует сложная система взаимоотношений, которую мы несколько лет пытаемся модернизировать, привести в соответствие с реалиями многопрограммного, мультиплатформенного телевидения. Но пока мы все еще живем в категориях двадцатого века, когда одна лицензия выдавалась на один канал, на одну частоту. Регулятор изменить ситуацию не пытается, надеясь, что вещатели и операторы сами найдут какой-то алгоритм. Мы в НАТ предполагаем, что оператор связи, предоставляя услугу связи (простите за тавтологию) для целей теле- и радиовещания, не может получать за один и тот же товар, за одну и ту же продукцию две платы: одну от вещателей, другую от потребителей. В этих поправках есть зерно – продукция должна чего-то стоить. И если бы каналы действительно были платными, то за них платили бы либо операторы, либо непосредственно абоненты.

Словом, проблема состоит в том, что в существующем законодательстве и в новых поправках все эти вопросы не прописаны, и это – корень проблемы. Это не просто взять да и назвать все каналы платными или подписными и запретить им размещение рекламы. Позиция НАТ состоит в том, что закон – незрелый, что нужно разобраться в терминах, которые подразумеваются.

Я был на совете по экономической политике, где рассматривались поправки к закону и который прошел под руководством Анатолия Карпова. Приняли решение: учитывая, что нет отзыва правительства, не рекомендовать Думе принятие этих поправок. Вдруг вечером они собираются уже без нас, Дума принимает закон в двух чтениях, а отзыва правительства все так и нет!

– Кто должен дать разъяснения терминов?

– Государственным регулятором является Минкомсвязи, которое не имеет отношения к этому закону. Хотя почему-то Алексей Волин в своем комментарии сказал, что долго работали над законопроектом и обсуждали его с вещателями, и региональными, и кабельными. Мы об этом не знаем, нам это неизвестно.

 – Он называл в том числе и НАТ. (В интервью телеканалу «Дождь» замминистра связи Алексей Волин сказал, что «такого рода подходы обсуждались и с НАТ, и с Ассоциацией кабельщиков России начиная с зимы этого года, когда мы говорили о том, что необходимо определиться между двумя моделями ведения бизнеса, что должна быть чистая модель ведения бизнеса: это рекламная и чистая модель ведения бизнеса, это абонентская, когда вы подписываетесь и получаете контент за плату». – Slon).

– (Смеется.)

– Он говорил и о том, что [глава НАТ] Эдуард Сагалаев в принципе согласен с позицией. (В интервью телеканалу «Дождь» Алексей Волин сообщил, что его главным критиком в отношении этого закона была генеральный директор «Дождя» Наталья Синдеева, а на уточняющий вопрос журналиста Рената Давлетгильдеева, был ли Эдуард Сагалаев с поправками согласен, ответил: «Эдуард Михайлович не возражал». – «В нашем эфире он почему-то говорил об обратном», – добавил журналист. – Slon).

– Сагалаев согласен с позицией, что каналы должны получать плату за продукцию. И платить должны те, кто приобретает каналы для распространения. Мы считаем, что нельзя более затрачивать огромные средства на производство и зарабатывать только на рекламе. Продукт нельзя предоставлять по условным ценам. Зарубежные каналы, Discovery и ряд других, получают плату за право распространения своей продукции в России, но большинство российских каналов не получает. А бесплатной бывает только пропаганда. Вот мы с чем согласны, а не с тем, чтобы, не разобравшись в терминологии, обзывать каналы платными.

Нужна индустриальная конференция, круглый стол, на которой присутствовали бы законодатель, регулятор, государственная надзорная служба и представители индустрии. Так ведь никто не собирался. Каждый высказывает мнение, которое может быть авторитетным, которое можно оспорить, но публичных чтений, общественных слушаний не было.

– Кому выгодно принятие этих поправок?

– Я бы мог ответить на этот вопрос, если бы понимал, кому все-таки будет запрещено размещать рекламу.

– Я слышала мнение на рынке, что может быть выгодно большим игрокам, которые смогли бы скупить каналы, которые окажутся на грани разорения, по дешевке...

– Теперь большим игрокам они не нужны. Войдя в цифровой мультиплекс, они получили распространение на всю Россию. Большие каналы всегда стремились к распространению в так называемых «городах Гэллапа», туда, где есть рекламный рынок. А если эти игроки «города Гэллапа» уже получили, то зачем им эти региональные компании?

– Словом, версия такая – скупить каналы по дешевке, а потом через Госдуму отменить поправки, снова дав возможность продавать им рекламу.

– Не могу принять пока эту версию, могу принять ту, что есть у нас оператор, который успешно конкурирует с государством, распространяя платные пакеты каналов своим абонентам, подписчикам. Это известный вам «Триколор-ТВ». Если уж кто-то и пострадает, то это он, именно он распространяет каналы «исключительно» в спутниковой среде, эфирного варианта у них нет. Словом, пострадать может он или такие же крупные операторы связи, а их у нас всего пять.

– То есть это битва за «Триколор-ТВ»?

– Не за, а против.

– Имею в виду за создание тяжелого положения для «Триколора», которое позволит его купить по дешевке.

– Да, это может быть приобретение, слияние и поглощение, какие-то другие варианты, которые заставят «Триколор-ТВ» искать варианты выживания. Кстати, «Триколор-ТВ» может и начать приобретать региональные компании, обладающие эфирными лицензиями, чтобы не попасть под термин «исключительно».

НАТ в этой ситуации – за ясность и консенсус, который должен быть получен прежде всего в определении главных терминов. Мы за то, чтобы была определена типология каналов: общероссийские и федеральные, региональные и муниципальные, государственные и коммерческие, платные и свободного доступа, универсальные и тематические – все эти виды каналов нигде не описаны законодательно. Мы выступаем, чтобы мы все участвовали, консенсусно, в определении типологии каналов. И мы за то, чтобы каналы стали продуктом, который можно покупать, чтобы это было прозрачно. У нас ведь нетранспарентная экономика, а потому мы не знаем, сколько «бабок» требуется на производство сериала, кто кому платит – канал продакшн-компании или продакшн-компания каналу, за эфир. На первой индустриальной конференции [в 2002 году], идеологом которой был [тогда министр печати, а ныне – глава «Газпром-Медиа Холдинга» Михаил] Лесин, а организатором Internews и другие организации, была сказана знаменитая фраза о том, что рынок у нас деформированный, искаженный. Он и продолжает быть таковым.

– Там был более знаменитый тезис Михаила Лесина – о том, что у государства должно остаться только по одному СМИ: телеканал, радиостанция, газета и информационное агентство.

– Этот тезис и сейчас актуален. Сколько государству нужно? Какие каналы можно назвать бюджетными? В обиходе у нас и «Первый» называют государственным, хотя он существует в виде акционерного общества, с несколькими акционерами, в том числе и с участием государства. И нам важно, чтобы это законным способом было определено. Дмитрий Анатольевич Медведев, выступая, говорит: пора органам госвласти уходить из владения СМИ, как он сказал, пора перестать быть заводами, газетами, пароходами. Он высказался за то, чтобы СМИ были финансово независимыми, коммерчески самостоятельными. Это ведь и была позиция Лесина.

– Да, Лесина образца 2002 года. А теперь непонятно, что с ним.

– Он говорил, что независимыми будут те, кто экономически состоятелен. А потом эту фразу, напомню, несколько раз повторял и Владимир Путин. А как можно стать экономически состоятельными, если твоя продукция не является таковой, если ее не покупают ни потребители-абоненты, ни операторы-распространители? Каналы должны стать товаром, и уже после этого те, кто не сможет быть конкурентоспособным, стать интересным потребителю, должны или уйти с рынка и искать другую профессию, или придумывать другие маркетинговые ходы, в том числе и контентные.

– Но это все, простите, прекраснодушные разговоры, когда позиция Роскомнадзора уже существует и угроза для всех каналов совершенно явная. Что им всем теперь делать?

– Вспоминать Корнея Ивановича Чуковского, который сказал, что в России надо жить долго.