Зачем переносить коллекцию импрессионистов из Эрмитажа в Москву

На «Прямой линии» с президентом директор Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина Ирина Антонова предложила перенести коллекцию импрессионистов из Эрмитажа в Москву. И хотя директор Эрмитажа Михаил Пиотровский аргументированно возражал, Путин предложил министру культуры Владимиру Мединскому создать специальную комиссию: обсудить вопрос. В России на «Прямой линии» ничего просто так не случается. Зачем затеяна эта буча? У Путина, Сечина, Ротенбергов, Ковальчуков, Чурова, Тимченко, Якунина, Иванова и Миллера тоже ведь были детство, отрочество, юность. Если не родители, то школьные учителя показывали им третий этаж эрмитажного собрания. Знают они: это место – одно из самых привлекательных в городе, и для туристов, и для местных. Наверное, и самим не хочется грабить Эрмитаж. Но придумано все не для восстановления исторической справедливости, нарушенной в 1948 году. Вопрос – политический и экономический. Выделяются три резона. Первый вариант. В Москве, если все пройдет хорошо, в доме Голицына образуется новый музей. Самое большое в мире собрание импрессионистов, для всех просвещенных туристов must go. Какие потоки, какие гастроли. Какая недвижимость, прямо в центре. А рядом – рестораны, сувенирные лавки, бутики… Есть за что бороться. Второе предположение. Все делается, чтобы уязвить, а может, и сместить Михаила Пиотровского. Михаил Борисович никогда открыто не противоречил власти и даже возглавлял на последних думских выборах петербургский список «Единой России». Директор Эрмитажа всегда был в Петербурге персоной грата – наряду с Валерием Гергиевым, Даниилом Граниным, Михаилом Боярским, Алисой Фрейндлих. Признаки немилости к нему в городе чувствуются со времен назначения губернатором Георгия Полтавченко. Скандал вокруг выставки братьев Чапменов с оскорбительными и никем не прерванными выступлениями потешных «гатчинских казаков». Учиненный «ряжеными» молебен в Эрмитаже. Шумные требования вернуть серебряную раку Александра Невского (саркофаг над мощами, хранившийся до 1922 года в Троицком соборе) из экспозиции – в Лавру. Эрмитаж сопротивляется, хочет выставить эту работу середины XVIII века в церкви Зимнего дворца. Нынешнее руководство Смольного, вероятно, воспринимает Пиотровского как масона, безбожника: не нашего, не афонского человека. Михаил Борисович человек аррогантный, с чувством собственного достоинства, мог кого-нибудь из начальников, даже и федеральных, походя обидеть. А ведь есть еще и подслушки, и агентурные сообщения. Короче говоря, перешел дорогу не тому. Как Владислав Сурков. И его решили снять. Передача «третьего этажа» – повод для заявления «по собственному желанию». А потом, уже при новом директоре, ситуацию можно и разрулить. Третий вариант: никакой вины за Пиотровским не числится, но Эрмитаж – место сладкое. И ему придется потесниться. Директором сюда можно назначить многих отставных сановников – от Владислава Суркова и Дмитрия Медведева до Анатолия Чубайса. А можно Светлану Медведеву, Алину Кабаеву, Ирину Яровую. Вот, например, бывшую при Матвиенко вице-губернатором Веру Дементьеву назначили же директором в Павловск. А многолетнего предыдущего руководителя музея-заповедника Сергея Третьякова оставили в почетном статусе президента. Квалификация не имеет особого значения. Помню, в годы застоя не угодившего начальству директора одесской оперы заменил директор тамошней тюрьмы. Все три причины отдать Матисса Москве – вполне весомы. Но цена вопроса может оказаться чрезмерной. В начале 1980-х одна номенклатурная дама объяснила мне тайные цели советской власти: «Тишь да гладь да божья благодать». Не буди лихо, пока оно тихо. Владимир Путин всегда отличался осторожностью: школа дзюдо. Поэтому не особенно важные политически мероприятия – закрытие онкологической больницы для детей с целью создания на ее базе элитарной лечебницы или строительство башни «Газпрома», встречавшие серьезный общественный отпор, отменялись. Идея переноса опасна как юридический прецедент. В Москве – множество полотен, архивных документов, музейных собраний, вывезенных из Петербурга. В Лондоне – из Греции, в Нью-Йорке – из Египта, в Костроме – из Москвы. А есть ведь еще и потомки тех, чьи работы украшают российские музеи, – Щукины, Морозовы, Юсуповы, Строгановы, Романовы, наконец. Надо бы вернуть реквизированное кронштадтскими военморами добро наследникам. Бочка Данаид – остановиться невозможно. Между Петербургом и Москвой исторически существует напряжение. После 1918 года новая старая столица забрала с берегов Невы 500 полотен Эрмитажа, Алмазный фонд, архивные документы Департамента полиции, Военного министерства и Министерства иностранных дел. В Москву переехала Академия наук со своими институтами. Туда постепенно перебрались Михаил Ботвинник, Петр Капица, Игорь Курчатов, Алексей и Татьяна Толстые, Галина Уланова, Николай Заболоцкий, Корней Чуковский, Андрей Битов – и еще множество знаменитостей (включая Ивана Урганта, Ксению Собчак и Дмитрия Нагиева). Понятно, что Петербург Москву не любит, ей завидует. Так теперь увезут Матисса, Ренуара, Марке? Под письмом протеста против переноса уже подписалось 12 тысяч человек. Начнется изъятие картин – будут митинги и демонстрации: тут сомнений нет. И под грузовики будут прыгать, и плакаты развешивать. Начнут с Ван Гога, закончат «Авророй» и «Зенитом»? А ты в блокаду здесь был? Кризис надвигается, зачем раскачивать лодку?