Выступление министра сельского хозяйства Николая Федорова на молочную тему импровизацией не выглядело – и сам Федоров слишком подробно рассуждал о пальмовом масле и «огромных деньгах», и другие участники совещания немедленно и со знанием дела подхватили мысль министра – сначала начальник профильного департамента Владимир Лабинов сказал, что доминирование транснациональных компаний «приводит к закрытию местных заводов, падению закупочных цен, нерентабельности производства молока и сокращению поголовья скота», потом омский губернатор Виктор Назаров пожаловался, что «Вимм Билль Данн» купил и закрыл в регионе сразу три молочных завода. Если это не старт государственной кампании по борьбе с международными молочниками, то как тогда выглядит кампания? Логично, что в Danone среагировали немедленно, несмотря на выходной. Ответ Лабинова в духе «и шапка горит» (начальник департамента издевательски отметил, что конкретных компаний министр не называл – как будто на российском рынке молока так много транснациональных игроков; с этим неназыванием, возможно, связан какой-то дополнительный сюжет – на сайте Минсельхоза стенограммы нет, а ТАСС цитирует слова министра, оформленные прямой речью, и Danone, а также «Вимм Билль Данн» там как раз упомянуты) можно истолковать как минсельхозовский прогноз на решение суда, если до него дойдет – посмотрим, мол, как эти французы будут доказывать, что министр имел в виду именно их.

Публичная полемика международной корпорации и целого государства – чаще такого рода новости приходят из стран третьего мира, что-нибудь вроде «Уго Чавес обвинил американских нефтяников», но даже такие сюжеты обычно касаются сырьевых монополий. Компании же, работающие на потребительском рынке, как правило, легче находят общий язык с самым антиглобалистским правительством, можно вспомнить даже советский опыт: в 1980 году московскую Олимпиаду бойкотировали Картер, Тэтчер и Шмидт, но не Pepsico, Coca-Cola, Philip Morris или Adidas, и даже в самые мрачные андроповские годы противостояния с Западом ничто не угрожало ни новороссийской «Пепси-коле», ни кишиневскому «Мальборо», то есть министру Федорову с атакой на Danone и Pepsico удалось пойти даже дальше, чем могли себе позволить его советские предшественники. Всего четыре года назад слияние Danone и «Юнимилк» (собственно, так Danone и стал всероссийским гигантом) явно символизировало что-то хорошее, чем можно гордиться, – иностранные инвестиции, успех несырьевого бизнеса, та самая модернизация, о которой тогда так модно было говорить. За четыре года приоритеты поменялись. «Сплошная химия» – раньше так о западной еде рассуждали преимущественно голосующие за Зюганова пенсионеры, теперь это общегосударственная идеология. Только открылся заново «Макдоналдс» на Пушкинской, символически закрытый этим летом в рамках, как теперь кажется, пробной кампании, как вслед за фастфудом взялись за молочников.

Все выглядит так, будто политическая целесообразность, как не раз бывало в этом году, перевесила для Российского государства рациональные соображения. Но политизированность решений не отменяет того, что речь идет о реальном молоке, реальных предприятиях и реальных деньгах, а культура государственных высказываний на бизнес-темы в России сложилась задолго до культуры «контрсанкций». Было бы странно, если бы эти две культуры теперь не пересеклись между собой. Кстати, известно ли, как именно «Макдоналдсу» удалось справиться с летними проблемами, во сколько ему обошлось превращение подозрительных бургеров во вновь благонадежные? Политические проблемы тоже ведь имеют свою цену, и было бы странно, если бы в Российском государстве не нашлось людей, которым хочется, чтобы эта цена была заплачена именно им. Атаку на «Макдоналдс» еще можно было считать сугубо политической, этот бренд все-таки сильно нагружен непищевыми смыслами – глобализация, американское владычество и т.п., – но к «Данону»-то это не относится. Danone в России – это даже не столько «Даниссимо», сколько «Простоквашино», популярнейший молочный бренд, в котором, как ни приглядывайся, никакого глобализма не увидишь, то есть пропагандистского смысла в атаке на Danone примерно ноль. Значит, дело, по крайней мере, не только в политике.

Еда – это совсем не «Мистрали», и за историей с Danone, очевидно, сейчас взволнованно наблюдают остальные международные гиганты, среди которых и производящая сок «Добрый» Coca-Cola, и Nestle, известная многим как «Россия – щедрая душа». Публично брошенный вызов министра и вызов министру (а в Danone обвинили Федорова в клевете) – это в любом случае заявка на дальнейшее развитие сюжета, дело должно чем-то закончиться, и о том, чем именно оно закончится, мы вряд ли прочитаем в газетах. Российские чиновники не раз демонстрировали умение обогащаться самыми удивительными способами, и вообще-то было бы логично, чтобы и нынешняя игра в холодную войну стала для них источником доходов.