Путин и гуманизм. Будет ли амнистия для предпринимателей?

Уполномоченный по правам предпринимателей Борис Титов обещает предложить Госдуме объявить амнистию бизнесменам, осужденным за экономические преступления. Он считает, что освободить нужно 110 тысяч человек, которые сейчас отбывают наказание за экономические преступления. Но судьбу его инициативы пока не может предсказать никто. В Думе пятого созыва депутаты от «Единой России» неоднократно выступали с аналогичной идеей.

В 2010 году 46 депутатов-единороссов подготовили амнистию для более чем 300 тысяч граждан, осужденных за экономические преступления. Но в Кремле с их идеей тогда не согласились. В результате амнистия была объявлена лишь для 200 осужденных – ветеранов войны. Затем в 2011 году после заявления Дмитрия Медведева депутаты от «Единой России» вновь решили подготовить проект амнистии. Но проект постановления так и не был внесен в Госдуму. В итоге на Охотном Ряду тема амнистии для заключенных предпринимателей перешла в разряд вечных и неперспективных, как введение парламентского контроля.

Одни объясняли затягивание с объявлением амнистии необходимостью найти нужные формулировки, чтобы из тюрьмы вышли только жертвы произвола силовиков, а настоящие мошенники остались бы за решеткой. Другие честно признавали: в обществе и власти просто нет запроса на акт гуманизма в отношении осужденных предпринимателей. Slon поговорил с авторами идеи об амнистии для бизнесменов о том, почему не получилось вызволить жертв коррумпированных представителей спецслужб.

Андрей Назаров, депутат Госдумы пятого созыва от «Единой России», также выступавший с идеей амнистии заключенным, осужденным за экономические преступления, сопредседатель центра «Бизнес против коррупции»

На самом деле мы занимались амнистией, но она была предложена нами в тот момент, когда ее планировалось объявить в отношении ветеранов войны. Мы тогда хотели своего рода объединить в одном документе и ветеранов, и тех, кто сидит в тюрьме за совершение экономических преступлений. В итоге было принято решение, что амнистия должна касаться только ветеранов. Хотя работа в этом направлении не останавливалась. Одновременно перед нами была задача привести уголовное законодательство к более гуманному результату, и в течение этого времени мы вносили множество такого рода законодательных инициатив. Поэтому сейчас только мы оказались на пороге новой политики по отношению к предпринимателям. И мы с Борисом Титовым, работая над этим много лет, подготовили такой документ, который будет внесен в Государственную думу после обсуждения с президентом страны.

Только экономические преступления легко компенсировать, и решить эту проблему перед потерпевшим с помощью выплаты штрафа. Поэтому наказание за экономические преступления не может быть равно наказанию за уголовные преступления. И те, кто совершил преступления в то время, когда еще существовало прежнее законодательство, сегодня не могут находиться под уголовным преследованием. Но если говорить объективно, на пути объявления амнистии есть две проблемы. Первая проблема – это правоохранительные органы, многие высокопоставленные сотрудники которых считают, что объявление амнистии создает дополнительные риски для государства. И хотя в чем-то с ними можно согласиться, так как их задача – ловить преступников, которых, по их мнению, прощать нельзя, так как риск совершения ими повторных преступлений остается, что действительно так. И хотя от этого не уйти, статистика доказывает, что рецидив среди экономических преступников очень мал.

А во-вторых, само общество до сих пор напугано другими широкими амнистиями, например, 1953 года, когда многие уголовники, попав под амнистию, оказались на воле. И это мнение нельзя не учитывать. Поэтому мы и говорим, что если мы хотим, чтобы экономика развивалась, то подходы к наказанию нужно изменить и понять, что нам выгодно – получить с совершившего преступления кратный штраф или за счет налогоплательщика содержать этих людей в тюрьме.

Яна Яковлева, председатель общественной организации «Бизнес- солидарность»

Об амнистии говорили и депутаты, и президентский Совет по правам человека, и я – после смерти Сергея Магнитского. Но проблема в том, что амнистия – это же акт гуманизма со стороны государства в отношении тех, кого оно считает преступниками. Но гуманизм в последнее время не находится в тренде среди наших властей. Амнистия – это исключительно решение президента, а не депутатов Госдумы, силовиков, МВД или партий. Если Путин завтра решит объявить амнистию, никакое сопротивление на него не повлияет. Но Путин не такой человек, чтобы проявлять к кому-то гуманизм. И мы сейчас приближаемся к такой ситуации, когда огромное количество заключенных осуждены за совершенно мелкие преступления на гигантские сроки. Но стилем президента является закручивание гаек и репрессии. И это единственное препятствие к объявлению амнистии, на самом деле. И я, конечно, очень сомневаюсь, что идея Бориса Титова будет иметь успех. И хотя хорошо, что омбудсмен считает эту тему важной, но в его идее есть одна зацепка – он говорит, что отпускать будут тех, кто совершил преступления в области предпринимательской деятельности. И я не представляю себе, как наши судьи будут садиться и разбирать, кто предприниматель, а кто нет. Барщевский уже предположил, что для этого нужно будет создать какую-ту комиссию. Но все это приведет к усложнению, которое уводит от сути вопроса и ни к чему не приведет. Так как есть масса примеров, когда судьи отказываются считать бизнесменов предпринимателями. Например, есть дело Сергея Бобылева – директора компании «Санрайз», которого осудили на девять лет в результате рейдерского захвата. И хотя у него было письмо от московской прокуратуры, признавшей его предпринимателем, Мосгорсуд отказался признавать его деятельность предпринимательской.

Павел Крашенинников, депутат Госдумы от «Единой России»

Проект постановления об экономической амнистии в Думу просто-напросто никто не вносил. И сейчас текста проекта амнистии в Думе пока нет. Хотя действительно эта тема постоянно обсуждается, до конкретных инициатив так и не доходило. Поэтому обсуждать эту тему мы можем сколько угодно. Но саму идею мы, безусловно, поддерживаем.