Премьер-министр Путин встречается с молодыми юристами и говорит: «Я понимаю, что возможен второй тур в соответствии с действующим законодательством, это будет зависеть от волеизъявления граждан». Если бы эту фразу сказал не Путин, а, например, я – мне бы ответили: «Спасибо, Капитан очевидность, мы знаем, что второй тур зависит от волеизъявления граждан. Единственное, чего мы не знаем, каким будет это волеизъявление». Когда эту фразу произносит Путин, мы задаемся вопросом, а вдруг он знает что-то, чего не знаем мы. Вдруг какой-то специальный опрос общественного мнения показал Владимиру Владимировичу, что его шансы победить в первом туре сомнительны, или, наоборот, он стопроцентно уверен, что победит в первом туре, а фразы эти говорит, чтобы показать себя честным участником политической борьбы. Но в конце концов Путину, как и нам, приходится ориентироваться на данные именно опросов, других источников информации об электоральных настроениях ни у нас, ни у него пока нет.

Нет и однозначного алгоритма превращения опросов о выборах в прогнозы результатов выборов. Профессор РЭШ Сергей Измалков рассказал об альтернативном способе предсказывания результатов с помощью рынков прогноза:

– Рынки прогнозов (Prediction markets) – это альтернатива, а не замена опросам общественного мнения. Идея в том, что можно создать условный рынок, на котором торгуемый объект напрямую связан с результатом выборов.

Как работает такой рынок? Сначала заводится товар – им, например, может быть обязательство выплатить 100 рублей в случае, если Владимир Путин победит в первом туре. Если задавать вопрос «считаете ли вы, что это случится», можно получить ответ «да» или «нет», вне зависимости от пожеланий и предпочтений респондента. Но если спросить, какова вероятность того, что Путин победит в первом туре – это 30%, это 50%, это 70% – на этот вопрос людям ответить будет сложнее. Но такая оценка вероятности может быть очень важной для предсказания результата выборов.

И вот представьте, что мы можем каждого участника такого рынка спросить – вот есть обязательство, кусок бумаги, на котором написано: «Выплачивается победителю 100 рублей, если победит Владимир Путин». Тогда вопрос уже можно задать так, сколько он готов заплатить за этот кусок бумаги? И участник готов заплатить, например, 50 рублей, то можно это интерпретировать, что мнение, что шансы Путина победить – 50 на 50. Хотя напрямую довольно сложно цену переводить вероятности, но все же, если человек готов заплатить 70 рублей, то мы понимаем, что он уже выше оценивает шансы Путина.

В то же время, мы каждого человека можем спросить по-другому, представьте, если бы сейчас для этой бумаги была бы цена – 70 рублей, готовы ли вы продать эту бумагу или нет. Теперь каждый может, если считает слишком рискованным покупать что-то, продавать что-то. Текущая цена 70, можно продать такую бумагу, и человек говорит: я обязуюсь вам выплатить 100 рублей в случае победы Путина, но сейчас дайте мне, пожалуйста, 70 рублей. И соответственно, если желающих поучаствовать на этом рынке будет достаточно много, то это будет как обычный рынок, на нем будет цена, будут люди, которые считают, что делать ставки выгодно.

– То есть вместо того, чтобы спросить у репрезентативной выборки, за кого вы будете голосовать, мы спрашиваем, считаете ли вы, что Путин выиграет?

– Нет, ключевой момент – мы ничего ни у кого не спрашиваем. Люди могут не понимать, что такое вероятность, но люди прекрасно понимают, хотят они купить что-то или продать, и фактически люди могут зайти на этот рынок, увидеть текущую цену и решить для себя, хотят они купить или продать этот товар.

– И что, это работает?

– Да, достаточно эффективно. Постоянно работает, вплоть до 20 лет существуют эти prediction market, и есть некоторый консенсус мнений, что это работает лучше, чем соцопросы, даже лучше, чем лучшие из соцопросов.

И отдельно интересно наблюдать динамику, то есть в период до выборов можно смотреть за тем, как цена меняется в зависимости от того, какие новости появляются и как развивается предвыборная кампания кандидатов. Цена для кандидатов, которые одержали уверенную победу – с перевесом в 5–10%, в конце концов сходится либо к номиналу, либо к нулю в зависимости от того, что было написано на бумаге: победит или проиграет. Потому что в конце концов люди не хотят терять деньги.

– Сколько человек должно участвовать в рынке, ну например, когда мы предсказываем Путина, чтобы это было надежным, хорошим предсказанием?

– Тяжело сказать, потому что сама техническая организация рынка потенциально не слишком сложная. Биржа может работать в реальном времени: видны нереализованные текущие заявки на покупку и на продажу. И как только придет заявка, которая может быть реализована, она исполняется, а цена двигается в том или ином направлении. Так устроен рынок.

Изначально, когда prediction markets реализовывались, участник не имел права делать ставку и открывать позицию больше 50 долларов суммарно. Это делалось для ограничения возможности более состоятельных участников проигрывать и подминать под себя рынок.

Этот способ предсказывания результатов выборов, или, как в нашем случае, предсказывания того, будет ли второй тур, основан на уверенности в эффективности рынков. Все упирается в то, что мы считаем рынки эффективными.