Противостояние на юго-востоке Украины и санкции США и Евросоюза прибавили работы подотделам официальной пропаганды как в самой «незалежной», так и в России. Людям и событиям пришлось придумывать новые имена и описывать их как-то по-новому, по-другому, в стороне от привычных законов языка и логики. Имя дать нужно, но оно должно ничего не значить.

Последний месяц обогатил ежедневный лексикон россиян почти десятком выражений – «сторонники федерализации», «сторонники унитарного государства», «киевская хунта», «народный мэр», «самооборона», «ополчение», «карательная операция». Новости уже давно почти целиком состоят из украинских событий, а там без всего вышеперечисленного никак. Останови прохожего и спроси: «Знаешь, кто такие "сторонники федерализации"?» И он тебе ответит: «Ну как же, народный мэр Пономарев, Бабай, Стрелков, жители Донбасса». «Сторонники унитарного государства» – это почти то же самое, что «киевская хунта», они ведут «карательные операции». 

Понятие пытаются определить через конкретный предмет, а дать общее его определение не получается. Конечно, давать такие объяснения должны, скажем мягко, авторы выпусков новостей, а не зрители-обыватели. Они, кажется, и хотят это сделать, но выходит, что выходит, – красивые и туманные определения, которые плохо вяжутся с картинкой. 

Вот митинг «сторонников федерализации» – на экране пенсионеры, ребята в спортивках и кожанках, кто с травматом, а кто и с автоматом. Люди, явно разбирающиеся в госустройстве и, может быть, ведущие между собой споры, какой вид федерализации подходит Украине больше, классический или все же дуалистический. Стоят «сторонники» под российскими флагами или под флагами Донецкой народной республики (по мысли создателей – отдельного государства), а не под знаменами Украины, за федерализацию которой они вроде бы выступают. Сторонники унитарного государства тоже не выглядят политически озабоченными – «Путин, хелло», фанские шарфы, балаклавы. Но наши СМИ упрямо называют этих персонажей так, как они их называют (хотя термин «сторонники унитарного государства» в итоге не прижился, «бандеровцы» – оказался проще).

Все пространство украинских и околоукраинских новостей занимает смысловая пустота, которой было бы легко избежать, – назвать людей сторонниками отделения от Украины или присоединения к России, вот и сойдется картинка со словами. Народные мэры и губернаторы – полевые командиры, и все атрибуты при них – камуфляж, оружие, дружина в солнцезащитных очках. Полевые командиры дружественного России ополчения – тоже неплохо звучит. 
Но нельзя – дипломатия. России такие сторонники не особенно нужны, и сепаратизм наша страна как будто бы не подогревает и ему не сочувствует. С другой стороны – это же почти наши стоят, как их не поддержать? Так сочиняется пустое словосочетание – ярлычок. Для того, кто пока не хочет лезть глубже, – сойдет. Как сойдет и «хунта» – по идее, «хунта» – это ведь военные, пришедшие к власти в результате госпереворота. Но в Киеве почему-то тоже хунта – бравые черные генерал-маршалы Турчинов, Яценюк и Аваков. Человек зашел с приятелями в здание горсовета – стало быть, народный мэр. Политическая целесообразность не дает называть вещи своими именами, и языковой пустоты вокруг становится все больше.
Термин «федерализация» вообще зажил своей загадочной жизнью. «За федерализацию Луганской области проголосовали около 96% участников референдума», – зазывает заголовком «Интерфакс». Надо понимать, что участники голосовали за статус региона для каждого района или города области, а то выходит как-то несолидно. Может быть, МИА «Россия сегодня» скоро напишет о «федерализации» имущества олигархов в Донецкой области – хорошее ведь слово, многозначное. Некоторые заголовки благодаря обнулению смысла читать уже трудно: например, тот же «Интерфакс» решил рассказать о действиях «донецких властей». Сразу замелькали какие-то до боли знакомые вопросы: кто там власть – республика или назначенный хунтой губернатор? Выяснилось, что все же глава региона Тарута, а вопросов меньше не стало: значит, он все же законная власть, значит, позиция поменялась?
Референдумы на юго-востоке этой стремящейся к бесконечности или нулю многозначности только добавили. От российской власти ждали их оценки, а таковых может быть только две – признание-непризнание, а столкнулись с пустотой. «Единая Россия», которую определенно возмущает победа бородатой женщины на «Евровидении», увидела в итогах референдумов «стремление к самоопределению», Кремль отнесся к результату «с уважением» – слова сказаны, определенности ноль. «Госдума признала результаты», – пишет «Лайфньюс». Открыл новость – то же уважение, слово «признание» прозвучало только в выступлении Сергея Миронова, а спикер Сергей Нарышкин говорил исключительно «о разных оценках».
Трудно сказать, нужна ли эта определенность россиянам или не нужна – редко кто продвигается дальше заголовка новости, редко кто пытается посмотреть прикрепленное к ней видео. Картинка у большинства уже готова – многие справедливо, по-дугински, ненавидят англосаксов, то есть американцев – «всех», расшаривают фейковые новости из-за громкого заголовка и сомнительные свидетельства очевидцев. С последними история отдельная – оказывается, многим и не нужно, чтобы повествование о событии связывало с внешней реальностью, главное, чтобы оно согласовывалось с реальностью внутренней. Лучший пример этому – эпичный текст «Чистилище. Рассказ пророссийского одессита» на «Спутнике и Погроме», опубликованный через день после трагедии. Четыре тысячи сердечек в контакте, четыре с половиной тысячи лайков в фейсбуке – текст явно пошел и задел сердца. 
Мое он задел тоже – у очевидца явно оказались железные нервы. Еще дымится Дом профсоюзов, а он с чувством и толком пишет: «У нас большинство было не то что без щитов, касок не было. Да черт возьми, приличная часть народа была вообще просто в майках!» Автору очень нравятся обстоятельные уточнения в скобках, вводные слова, причастные и деепричастные обороты – а вот с переживаниями в тексте туговато. Некоторые предложения хоть сейчас ставь в учебник по русскому языку, такое например: «Поблагодарив водителя и добравшись на Куликово, я пошел искать остатки своего подразделения». Возможно, авторы СиП из лучших побуждений решили сделать рассказ очевидца повыразительнее, но вышло из этого описание сюжета компьютерной игры или главка из третьесортного фэнтези-романа. Сидит гном перед хоббитами у костерка, отхлебывает эль и рассказывает: «У нас большинство было без щитов. Да черт возьми, приличная часть народа была без кольчуг, а вот у орков…» Но главное, что этот рассказ вошел в резонанс с картиной мира читателя – гражданская война это, «черт возьми», интересный рассказ, которому можно посочувствовать и поболеть за наших. Для ТВ-аудитории события на Украине превратились в реалити-шоу или сериал. Такому восприятию слова-ярлычки, равные нулю, хорошо подходят – «хоть горшком назови». 
Хотя творцов нового языка иногда настигают и озарения. Вчера «Лайфньюс» выдал в твиттере такой анонс: «Лидер самопровозглашенной ДР (Донецкой республики. – Slon)Денис: "С киевом вести переговоры бессмыслено их подписи и слова ничего нес тоят"» (орфография и пунктуация сохранены). «Лидер Денис» – какая поэзия, какая степная воля, какой мир, где у людей остались только имена, все равны, организатор праздников становится народным губернатором, а бывший сотрудник МММ – лидером. Правда, на десяток бессмысленных слов приходится только одно открытие, и язык продолжает пустеть.

Автор – корреспондент ИД «Коммерсантъ»