Сегодня Хамовнический суд Москвы отклонил иск о защите чести и достоинства главы Росмолодежи Василия Якеменко к журналисту «Коммерсанта» Олегу Кашину. Чиновник требовал опровергнуть заявления Кашина о своей причастности к нападению и выплатить 500 000 рублей в качестве моральной компенсации. В интервью Slon.ru Кашин объяснил, почему считает Якеменко главным подозреваемым в нападении и как так получилось, что чиновнику не хватило административного ресурса для победы в суде.

– Олег, вы верите, что суд мог вынести такое решение без указки сверху?

– Да, я верю, что судья мог принять такое решение независимо, потому что все-таки указка сверху – это такая опциональная штука, которая отключается. Это как бы кнопка нажимается – и тогда указание сверху работает. И когда эта кнопка включается в интересах условного Путина – это понятно: Путин всесильный, большой, страшный и все такое. А вот может ли она включиться по инициативе Якеменко и в интересах Якеменко – я в это не верю, потому что Якеменко пользуется презрением и ненавистью значительной части действующей власти, поэтому в этом вопросе у него тоже не было шансов. В любом случае, я даже не думаю, что адвокат Якеменко сможет на что-то пожаловаться – все его ходатайства были удовлетворены (а мои, кстати – не все).

– С другой стороны, совсем недавно главу «Мемориала» Олега Орлова оправдали по похожему делу, а чуть ранее Медведев предложил убрать клевету из числа уголовных преступлений – это все не часть одной общей тенденции?

– Может быть, но только в том смысле, что что-то носится в воздухе. В принципе, можно предположить, что то, что по подобным делам перестали звонить, является признаком некоторого потепления. У меня в ЖЖ двое блогеров поспорили на 20 британских фунтов, что если суд вынесет в мою пользу решение, то победит Медведев, а если в пользу Якеменко – то победит Путин. Человек, который ставил на Медведева, сегодня выиграл. С чем я его и поздравляю.

– А вы сами-то рискнули бы теперь поставить 20 фунтов на Медведева?

– Да я и так не сомневаюсь, что Медведев идет на второй срок, не в ущерб Путину. Я это не увязываю с моим делом и моей судьбой.

– А почему Якеменко для вас остается главным подозреваемым? Почему не Турчак, например?

– Почему отвалился Турчак, я не могу говорить, потому что тут уже начинается моя подписка о неразглашении. А почему Якеменко остался единственным, кого стоит считать страшным человеком, – вчера исчерпывающий ответ дал Марат Гельман, рассказавший одному изданию впервые публично об истории пятилетней давности, как после угроз братьев Якеменко его так же, как меня, избили стальным прутом.

– Получается, совпадает не только сам факт нападения, но и то, как оно было сделано…

– Да-да-да.

– Может ли это скандальное судебное разбирательство повлиять на карьеру Якеменко?

– Если бы его карьера зависела от скандальных случаев, он бы был отправлен в отставку давным-давно. Так что главный вопрос, который стоит адресовать и президенту Медведеву, и премьеру Путину, и министру спорта и молодежной политике Мутко: какого черта они держат этого человека на этой должности? Это – загадка для меня куда большая, чем кто пойдет на выборах 2012 года.

– А у вас у самого есть предположительный ответ на этот вопрос?

– У меня есть такая гипотеза, скажем так, что Якеменко сумел, пользуясь тем, что в молодежной тематике никто всерьез не разбирается, убедить не знаю кого, может, даже только Суркова, что если не будет Якеменко, то вся эта масса молодежи, которую он выводит на мероприятия, станет бесхозной и будет использована в интересах врагов Кремля. Но это абсолютно ложная конструкция, потому что в действительности движение Якеменко не является массовым, оно очень похоже на секту, и по численности, и по структуре. А те толпы молодых людей, которые мы видим на их акциях, – это случайные молодые люди, свозимые за деньги автобусами из подмосковных городов. Не будет денег у Якеменко – не будет и этой массовки.

– Так вот этот суд, получается, и доказывает преувеличенное значение роли Якеменко в политической системе…

– Ну я бы сказал так: вот у балерины развиты большие пальцы ног, у штангиста развиты мускулы, так и у Якеменко развиты не те части административного ресурса, которые отвечают за судебную власть. Он привык решать свои проблемы и разбираться со своими врагами в несудебном порядке.

– Это судебное дело способно своим резонансом как-то повлиять на ситуацию и придать журналистам и правозащитникам больше уверенности?

– Я, конечно, надеюсь что эта история станет резонансной, и возлагаю такие же надежды на аналогичное дело, возбужденное в отношении Марата Гельмана со стороны того же Якеменко, которое должно быть рассмотрено в ближайшие дни в Савеловском суде. У Марата тоже очень высокие шансы на решение дела в его пользу. И я надеюсь, что люди, которые следят за этим делом, сделают какие-то выводы, и те, кто боится, перестанут боятся. Хотя тем, кто боится, я уже сейчас бы посоветовал не бояться, потому что страх – он внутри, а не снаружи.