19 июля в Казани было совершено покушение на муфтия Татарстана Ильдуса Фаизова. В результате взрыва автомобиля он получил многочисленные ранения разной степени тяжести. За час до этого его заместитель Вилиулла Якупов был застрелен возле собственного дома. По факту этих событий заведено два уголовных дела. Уже в минувшую субботу были задержаны четверо подозреваемых. Вокруг следствия сформировались две основные версии: мотивом была либо идеология, либо коммерция. Slon решил узнать, какая из них наиболее вероятна у специалиста по вопросам ислама, профессора МГИМО Алексей Малашенко.
Алексей Малашенко, член научного совета Московского центра Карнеги:
– Последние события в Казани я оцениваю очень негативно, причем, по нескольким причинам. Во-первых, потому, что ранее в Казани такого никогда не случалось. Во-вторых, я считаю, что обстановка, связанная с радикализацией ислама там прошла незамеченной, хотя указателей на то, что происходило, было немало. Однако власть на это внимания не обратила. Кроме того, это, конечно, удар по нынешнему президенту Татарстана. И, наконец, судя по тому, как этот теракт произошел, и судя по обстановке в республике, там происходит проникновение самых разных людей радикального толка, в том числе из Центральной Азии и Северного Кавказа. Создается некий интернационал. Например, радикальные круги, которые появились в 90-е годы. Я считаю, что последние события – это свидетельство о возникновении кризиса, во-первых, в отношениях внутри мусульманской общины Татарстана, во-вторых, в отношениях между властью и какой-то частью мусульманского сообщества. Это очень плохо, и я пока не могу предвидеть, по какому сценарию события будут развиваться дальше.
Моя версия по поводу произошедших покушений на Фаизова и Якупова очень банальна. Конечно, проще всего это было бы свести к коммерческим разборкам с хаджем и так далее. Кстати говоря, в прессе прошла цифра, что вокруг хаджа крутятся сотни миллионов рублей. Лично я думаю, что это цифра на порядок ниже. Тем не менее, сводить все к этим разборкам, как у нас делают, я бы не стал. Все-таки произошедшее свидетельствует о том, что идет внутренняя борьба. Поэтому, когда люди говорят о росте исламского радикализма, с этим приходится соглашаться. Я не помню, чтобы были такого рода наглые разборки, когда одновременно и взрывают автомобили, и стреляют в упор – и все в отношении заметных духовных особ.
К расследованию, которое сейчас ведется, я пока отношусь скептически. Люди радикального настроения, в общем-то, были известны давно. По-моему, хватают всех тех, кто просто находился вокруг да около подобных структур. Поэтому, речь сейчас идет не о расследовании. Я бы назвал все это мерами, которые проводятся для того, чтобы напугать ребят, которые в рамках ислама думают иначе, и объяснить им, что действия будут предприниматься жесткие, и еще неизвестно, какими будут приговоры. В этом деле фигурируют совершенно разные люди, и я повторяю, что из-за коммерции идти на такой двойной теракт – себе дороже. Я думаю, что здесь замешена идеология. Поэтому можно понять власти, которые хватают всех на всякий случай. Следствие такого рода очень трудное, и, уверяю вас, впереди ряд протестов в поддержку людей, которых арестовали.
В версию, что это была спланированная постановка силовых структур, я не верю, как и во все разговоры о конспиративных мотивах. Такие версии возникают от бессилия. Если бы силовики сами взорвали муфтия, это, в конце концов, повлекло бы ослабление той части духовенства, которая влияет на власть. Я не думаю, что это отражение борьбы за власть.
Трудно говорить о том, в чем сходство этого события с терактами, которые сейчас происходят на Северном Кавказе. Однако то, что покушения произошли почти одновременно, говорит о том, что они готовились. В общем-то, это тот самый стиль, который мы видим на Северном Кавказе, пусть он и проявляется там немного по-другому. Взрывается машина, потом происходит повторный взрыв. Тут дословного повторения не было, но эти события произошли практически одновременно. То есть это действительно та метода, которую мы наблюдаем на Северном Кавказе. Не стоит забывать и о том, что там тоже были убиты, не скажу, что очень много, но достаточно людей из числа мусульманского духовенства, которые занимались исламским образованием. Мы знаем, что на Северном Кавказе подобные случаи происходят повсеместно. Однако в Татарстане такого не было никогда. Получается, все это переносится на остальные мусульманские районы России.