Французский избиратель непредсказуем и импульсивен, как капризная девица на выданье. Сегодня кокетничает с одним кавалером, завтра заглядывается на другого, а то надуется, топнет ножкой да и назло маман и папа обвенчается тайком с грубым мужланом, а там – будь что будет. Именно под действием такого взбалмошного импульса недовольные ходом президентской кампании 2002 года французы решили дать щелчок по носу обоим фаворитам: Жаку Шираку и Лионелю Жоспену – выведя во второй тур одиозного националиста Ле Пена. А потом сами же запаниковали от возможных последствий своего безрассудства и припали пред Шираком как меньшим из двух зол, отдав ему во втором туре более 82% голосов. 

Нездоровая атмосфера, в которой проходит новая президентская кампания, вновь заставляет опасаться непредвиденной вспышки иррациональности у французских избирателей во время голосования. Что поделаешь, у французов такая особенность: в первом туре они голосуют сердцем, во втором – разумом. Более того, их ветреная натура до самой урны заставляет их метаться перед выбором. 

За полтора месяца до первого тура, который состоится 22 апреля, более половины населения все еще не определились, за какого кандидата отдадут свой голос. При этом около 70% французов вновь раздражены ходом кампании, которая, по их мнению, сводится к петушиным боям между главными кандидатами, клюющими друг друга, вместо того чтобы давать четкие предложения в ответ на народные чаяния. Так что, несмотря на десятки опросов общественного мнения, во Франции сейчас найдется немного смельчаков, готовых поставить миллион евро на того или иного участника президентского забега.
СТЫДЛИВЫЕ МЭРЫ

В отличие от привычного сценария, когда главная борьба ведется между двумя кандидатами-мастодонтами, на выборах-2012 если не победить, то хотя бы прорваться во второй тур есть шанс сразу у четверых кандидатов: социалиста и пока лидера опросов Франсуа Олланда (рейтинг около 29%), нынешнего президента Николя Саркози (26%), бой-предводительницы националистов, сменившей во главе партии своего отца, Марин Ле Пен (17%), и центриста, в прошлом преподавателя и заводчика лошадей, трижды кандидата в президенты Франсуа Байру (13%).

Разрыв между участниками четверки постоянно сокращается, и главным сюрпризом первого тура может стать как раз непредвиденный опросами скачок одного из двух отстающих кандидатов. Часть электората, голосующего за «Национальный фронт» и Марин Ле Пен, конфузятся вслух заявлять о своих крайне правых взглядах и тем самым искажают результаты опросов. 

В реальности же «железная мадам» может рассчитывать на гораздо более высокий процент. Центрист Байру, в свою очередь, пока не вступил в фазу активного наступления, придерживая стратегические удары к концу кампании. В этом деле он уже не новичок. На выборах 2002 года он занял четвертое место, в 2007 году – уверенное третье. Пора уже выходить либо на финишную прямую, либо сходить с дистанции.

Однако до первого тура всем желающим занять высший пост Франции предстоит пройти один немаловажный этап. Собственно, на сегодняшний день все претенденты являются всего лишь кандидатами в кандидаты. Для получения официального статуса им необходимо до 16 марта получить письменную поддержку от 500 выборных должностных лиц (мэров, депутатов, сенаторов, региональных и местных советников и тд.). Потенциально их около 47 000. 

Такую систему отбора кандидатов ввел еще Де Голль в 1962 году, но с тех пор в ней наметились серьезные изъяны, и на сегодняшний день она до конца не отвечает демократическим принципам. Избранные чиновники – птицы отчасти подневольные. Они зависят от выбравших их граждан, а также от крупных партий, которые в некоторых регионах обладают исполнительной властью и распоряжаются выдачей различных кредитов и субсидий, и таким образом могут оказывать давление, в частности, на мэров городов. 

Парадоксально, но факт. Первыми заветные подписи собрали кандидаты, имена которых вообще мало известны широкой публике. По опросам они не наберут на выборах и 1% голосов и не имеют никакого политического веса. Снабдив их своей поддержкой, поручитель не рискует навлечь гнев народа или вышестоящих. Все равно что вовсе ни за кого не проголосовать.

Зато Марин Ле Пен, занимающей на данный момент третье место по популярности, пришлось буквально землю рыть за каждый росчерк пера. Так же, как и часть электората Национального фронта, многие градоначальники и чиновники опасаются публично поддерживать крайне правых. Как Марин ни старалась обернуть националистские идеи в привлекательную обертку, но отмыть партию от репутации ксенофобской и расистской ей так и не удалось.

Сначала Ле Пен попробовала обратиться в Конституционный совет Франции с требованием обеспечить анонимность подписавшихся народных избранников, чтобы избежать давления на них. Но ей там отказали. И только за пару дней до дедлайна 16 марта ей все-таки удалось наскрести необходимые подписи.
ВОТ И ПОДИСКУТИРОВАЛИ

Вообще, нынешняя президентская кампания во Франции в корне отличается от предыдущей и не в лучшую сторону. В 2007 году выборы проходили на эмоциональном подъеме. Французы определяли будущее своей страны на ближайшие 5 лет, выбирая между двумя проектами – разными, но одинаково заслуживающими внимания и серьезного обсуждения. Поэтому в первом туре явка избирателей оказалась самой высокой за все время существования Пятой Республики – 87%. 

А кампания 2012 года, скорее всего, запомнится путаными и смехотворными программными предложениями. Вместо того чтобы обстоятельно дискутировать о том, как бороться с экономическим и социальным кризисом, как вытащить Францию из долговой ямы, как снизить безработицу и остановить падение качества медицинских и образовательных услуг, кандидаты спорят об усыновлении детей гомосексуалистами, о засилии халяльного мяса в магазинах, о дорожных радарах и прочей ерунде. 

Но более больше всего французов возмущают склочные перепалки и личные оскорбления, которыми обмениваются кандидаты. Кандидат от коммунистов Жан-Люк Меланшон позволяет себе называть Марин Ле Пен «полусумасшедшей особой», а с ее папаши и вовсе пообещал «спустить штаны». Бывший премьер Франции, ныне кандидат Доминик де Вильпен величает Саркози и Олланда «лохотронщиками». Центрист Франсуа Байру считает предвыборную программу Олланда настолько несостоятельной, что предложил оценивать ее с помощью «дурометра». Саркози же в свою очередь не раз называл своего главного соперника лжецом и Тартюфом.

Пожалуй, только Олланд старается держаться в рамках приличий. Ответные оплеухи соперникам за социалиста раздают в его предвыборном штабе. Пресс-секретарь Олланда Нажат Валло-Белкасем наделала шуму, заявив, что Саркози – это помесь идеологически пустого Берлускони с брутальными замашками Путина. В ответ секретарь правящей партии «Союз за народное движение» Франк Ристер в официальном коммюнике возмутился: «Как пресс-секретарь Франсуа Олланда позволяет себе делать намеки, что Николя Саркози берет пример с российского премьер-министра, когда каждый знает, что [Путин] идет на беззаконные аресты, убийства и отравления [для устранения] своих противников?» Правда, в течение нескольких часов этот пассаж исчез из первоначальной версии документа, но остался гулять по просторам интернета.
РУКА ЕС

Неудивительно, что при такой не слишком галантной борьбе французам непросто сделать выбор. Зато лидеры европейских стран этот выбор, похоже, уже сделали. Естественно, им хочется избежать смены французского лидера. По информации немецкой Der Spiegel, канцлер Германии Ангела Меркель, которая открыто выразила свою поддержку Саркози, договорилась с коллегами-консерваторами итальянцем Марио Монти и испанцем Мариано Рахоем игнорировать французского кандидата от социалистов и не встречаться с ним до выборов. 

Олланд сам виноват, потому что напугал европейских глав, заявив, что в случае своей победы будет настаивать на пересмотре с таким трудом выстраданного бюджетно-налогового пакта по спасению зоны евро. По словам немецкого издания, к бойкоту также присоединился Дэвид Кэмерон. Видимо, просто за компанию, так как Великобритания и сама не пожелала подписать данный договор.

Но благодушие и выдержка и здесь не изменили социалисту. Олланд не обиделся, не попытался прикинуться незаслуженно обиженным изгнанником и заработать на этом очки у избирателей. С улыбочкой простака пожал плечами, мол, что мне козни Европы: «Французский народ сам решит свое будущее». Главное, чтобы за этот выбор – каким бы он ни был – не было мучительно обидно в последующие пять лет.