Закончившуюся 1 декабря сагу о русских паспортах для косовских сербов можно охарактеризовать известной цитатой из «Маугли»: «Акелла промахнулся». Причем промахнулся Акелла, т.е. российская дипломатия, не у нас, а на Балканах, весьма и весьма серьезно и уже не в первый раз. Сейчас попробую пояснить, почему, по моему мнению, данная история может иметь для имиджа Москвы в Сербии (да и в регионе в целом) очень серьезные негативные последствия. Начиналось все, на первый взгляд, очень красиво – представители косовских сербов собрали 21 000 подписей к просьбе о предоставлении российского гражданства, которую позже торжественно передали в посольство РФ в Белграде. О том, насколько хорошо посольство знало о настроениях сербов в Косово, говорит тот факт, что в течение нескольких дней этот шаг никем из российских дипломатов не комментировался (то есть, никакого понятия о массовой акции эти товарищи не имели, что довольно странно, имея в виду плотные связи дипмиссии РФ с патриотической оппозицией, во многом влияющей на умонастроения косовских сербов). Дальше – больше: наши сербские патриотические аналитики (все как один – русофилы-почвенники) на протяжении двух недель били себя всеми конечностями в грудь, убеждая публику в скором положительном ответе матушки-Руси и ее президента Д.А. Медведева лично. Разумеется, и любые телодвижения российских официальных лиц по этой теме воспринимались нашими СМИ с исключительной эйфорией. Скажем, поручение Медведева МИД РФ «разобраться с просьбой» было воспринято нашим обществом как однозначное указание на то, что вопрос будет решен положительно. Ажиотаж подогревали и высказывания других представителей российской политической (и не только) сцены – Дмитрия Рогозина и байкеров с их «славянскими батальонами», Виталия Третьякова с планами по переселению сербов на Дальний Восток, и прочих православных публицистов с планами колонизации Тамбовщины и Рязанщины с помощью сербской эмиграции. В общем, как это постоянно бывает в российско-сербских отношениях (если только речь не идет о бизнесе), случился глобальный misunderstanding – сербы почему-то решили, что Россия обязательно даст им гражданство, а потом защитит от НАТО и албанцев, «как в войне 08.08.08», а русские обрели уверенность, что сербы только и ждут, когда за ними прилетит самолет МЧС и вывезет их на освоение российской глубинки. При этом, как стало понятно довольно быстро, ни одна из сторон ожидания своего визави воплощать в реальность не собиралась. Сербы, понятное дело, никуда из Косова уезжать не собирались (на минуточку, именно поэтому они уже полгода сидят на баррикадах в своем северном Косово, терпят атаки натовских миротворцев, но все равно сдаваться не собираются). Все, кто мог, из Косова уже уехал – кто в «большую» Сербию, кто в Республику Сербскую в Боснии, а кто – в США, Европу, Австралию или, вообще, в Новую Зеландию. Говорить о том, что кто-то из них всерьез хотел в Россию, по меньшей мере наивно, – прожив в РФ 20 лет, могу сказать, что большинство сербов попросилось бы обратно в Косово уже через неделю пребывания в среднестатистической российской деревне. Россия, в свою очередь, принимать в свое гражданство людей из кризисного региона, да еще перманентно конфликтующих с НАТО, тоже особым желанием не горела. Да и официальный Белград, с которым у Москвы серьезные экономические отношения, такого рвения по защите братьев-славян, просивших гражданство больше для демонстрации отношения к политике собственного правительства, мягко говоря, не понял бы. А это уже чревато экономическими потерями для «Газпрома», что весьма серьезно. Так что с этой точки зрения отрицательный ответ МИДа в целом понятен и логичен, да и закон о гражданстве такой возможности просто не предусматривает (что в итоге и стало главным оправданием отказа). А теперь давайте посмотрим, что мы имеем в сухом остатке. Уже через полчаса после пресс-конференции в МИД РФ, где его пресс-секретарь Александр Лукашевич пообещал сербам Косово сухие пайки и одеяла вместо гражданства России, сербский сегмент интернета забурлил, как таз с вареньем. Представители либералов-западников немедленно выкатили козырный аргумент в стиле «Ну что, сынок, помогли тебе ваши русы?», а представители патриотов-почвенников держали оборону с помощью предположения, что в гуманитарной помощи, обещанной Лукашевичем косовским сербам, наверняка найдется «игрушка», с помощью которой можно будет победить НАТО. Думаю, не надо объяснять, почему позиция либералов-западников (к которым я себя не отношу) в глазах подавляющего большинства жителей Сербии выглядела и будет выглядеть на порядок более убедительной. Вот только несколько типичных комментариев, появившихся в сети вскоре после оглашения решения России: «Если мать-Россия вас не хочет, переселяйтесь в Австралию, там вас защитят», «Еще не все потеряно, может еще пошлют нам казачий хор, как в 1999 году, когда нас бомбили», «Ничего удивительного, сколько раз нас русские бросали в тяжелых ситуациях», «Сейчас закончат дела с Косово и примутся за Республику Сербскую, а русские будут стоять в сторонке и смотреть», и так далее. Теперь можно с легкостью предположить, что будет с любой попыткой любого политика или общественного деятеля апеллировать к мнению или возможностям России в том или ином сегменте политики и экономики. История с паспортами в трактовке «расскажите мне еще про эту русскую помощь» встанет в один ряд с пресловутыми «поставками С-300» времен бомбардировок Югославии, и еще долго будет служить иллюстрацией того, насколько серьезно (вернее, несерьезно) Россия относится к проблемам сербов (дело тут, понятно, не в злой воле Москвы, не желающей помогать братскому народу, а в профессионализме интерпретаторов, получающих задание вовсе не со Старой или Смоленской площадей). Проще говоря, хотели, видимо, как лучше, а получилось, очевидно, как всегда – то есть никак. И еще один вопрос, который мне очень хочется задать, хотя бы в пространство. Чем же таким важным и неотложным занималось российское посольство в Белграде, чтобы прошляпить всю эту историю? Разве не задачей дипломатов было заранее узнать про готовящуюся акцию, просчитать 100% вариант отказа и просто не допустить обращения с просьбой о предоставлении гражданства, на которое Москва не могла ответить «да»? Разве было трудно перевести желание обратиться к России из русла нереализуемого в русло адекватного и возможного, объяснив суть ситуации в приватной беседе? Или возобладало желание показать Москве и миру, как кто-то просит у России защиты, забыв при этом, что такого рода помощь его страна предоставить не может? Неужели они и правда думают, что после такой невеселой развязки кому-то еще придет в голову обращаться к России за помощью? P.S. Ответы на эти вопросы, уже после того, как колонка была написана, я нашел в этой статье о кадровом голоде на российской госслужбе.