Любой нации хочется самонадеянно верить, что она на планете такая одна, что ее путь развития уникален и что нигде больше в мире ничего подобного никогда не видели. Но в последние недели украинцы зашли в этой вере так далеко, что рискуют обогнать по зашоренности даже русских богоносцев. Навертели вокруг выбора Украины между ЕС и Таможенным союзом столько споров, прогнозов и прочего рассуждалова, как будто про эти союзы человечеству до сих пор ничего неизвестно, а материалы о судьбе вступивших туда государств надежно засекречены в брюссельских и московских подземельях – дай бог лет через 70 откроют доступ для широкой публики. 

За последние десять лет в Евросоюз успела вступить большая часть стран Восточной Европы, многие из которых ничем принципиально не отличаются от Украины ни по менталитету, ни по истории, ни по уровню экономического развития. Попыткам заново собрать руины СССР тоже уже лет двадцать. Так что база для сравнения огромная: чего гадать, когда можно просто посмотреть, что случилось с соседями, которые свой выбор давно сделали? Вот вам с одной стороны – Румыния, уже семь лет как в Евросоюзе. А с другой – Белоруссия, вовсю интегрируется с Россией с середины 1990-х.

За Египтом не занимать

Понятно, что соглашение об ассоциации с ЕС, даже если его вдруг и подпишут на саммите в Вильнюсе, – это та еще гарантия вступления Украины в Евросоюз. Аналогичное соглашение между ЕС и Египтом действует уже десять лет, с 2004 года, – и что толку? Прибавилось с тех пор у египтян близости к западной цивилизации? Когда египетские крестьяне начнут грести аграрные субсидии из бюджета единой Европы? Скорее всего, никогда. Так же как крестьяне Алжира, Чили, Ливана и еще десятка стран, у которых уже есть соглашения об ассоциации с ЕС, а вот перспектив вступить туда – никаких. 

Правда, и ментально, и географически Украина намного ближе к Евросоюзу, чем Египет или Чили, и потенциально после ассоциации могла бы пробиться в число стран-кандидатов. Но и там ей бы пришлось прождать много лет как последней в очереди, потому что сейчас Украина – самая бедная из всех потенциальных государств-кандидатов: по подушевому ВВП она отстает даже от Албании. А от Турции так вообще в два раза. И если уж Брюссель не спешит начинать переговоры о вступлении с албанцами, которых всего три миллиона, то почему он вдруг сделает исключение для еще более бедных украинцев, которых целых сорок пять. 

Но положим, небо все-таки упало на землю, и Евросоюз, озаботившись переделом сфер влияния с Россией, взял Украину к себе без очереди. Сильно это изменит ситуацию на Украине? В украинских мечтах, где выражение «вступить в ЕС» означает автоматически превратить страну в настоящий Запад по всем политическим и экономическим параметрам, безусловно, да. В реальности – вряд ли, потому что Евросоюз – это же не территория добра и волшебства, а всего лишь небольшой набор общих финансовых программ. И как показывает опыт других государств Восточной Европы, денег в этих программах слишком мало, чтобы принципиально повлиять на траекторию развития страны.

На Запад по одному

По сути, финансовых программ в Евросоюзе всего две: общая аграрная политика и инвестиции в инфраструктуру из Фонда сплочения. К аграрным субсидиям украинцев никто не допустит даже после вступления в ЕС. Как и для всех остальных бедных новичков с Востока, Брюссель введет для них многолетний переходный период, когда количество европейских копеечек для украинских фермеров будет долго и муторно увеличиваться в год по чайной ложке. Достаточно долго, чтобы Евросоюз успел свернуть свою щедрую аграрную политику до того, как до нее дорвутся многочисленные крестьяне из Восточной Европы. Собственно, именно этим сейчас и занимаются представители стран ЕС в Брюсселе, планируя бюджет на ближайшую семилетку. 

Европейские инвестиции в инфраструктуру из Фонда сплочения тоже достаются непросто. Их дают только под конкретные проекты: местные власти должны сначала доказать их необходимость брюссельским чиновникам, а потом еще поучаствовать в финансировании деньгами из собственного бюджета. Все это очень трудно, особенно для слаборазвитых чиновников из бедных стран Восточной Европы. Поэтому и выходит, что, например, в 2011 году бедная 20-миллионная Румыния получила из Фонда сплочения всего 768 млн евро. Почти столько же, сколько богатая Швеция – 653 млн евро, хотя населения там в два раза меньше, а инфраструктуры – завались.

Есть еще, конечно, типичная для всей Восточной Европы надежда, что вступление в ЕС как-то повысит качество госуправления. Мол, часть властных полномочий придется передать в Брюссель, подальше от родных сатрапов. Но это пустая надежда. В Брюсселе никому нет дела до того, что творят местные власти на дальних восточных окраинах. Еврочиновники влезают в вопросы внутренней политики только в самых крайних случаях, да и то максимум – устно выразят свою озабоченность. А так им было совершенно наплевать, когда польский премьер Качиньский заводил уголовные дела на своих политических оппонентов, когда венгерский премьер Орбан украл у граждан их пенсионные накопления, или когда власти Латвии не пускают голосовать 20% жителей страны, чтобы результаты выборов не оказались неправильными. 

Единственная реальная штука, которую ЕС обеспечивает своим новичкам с Востока, – это индивидуальное спасение. После вступления Украины в Евросоюз молодой и активной части ее жителей действительно станет намного проще уехать работать в Стокгольм или Лондон. Вот, например, в той же Румынии из 19 миллионов населения три – где-то в Западной Европе на заработках. Это дает им самим возможность получать в пару раз больше, чем на родине, их детям – шанс остаться жить в нормальной стране, а их престарелым родителям – регулярные валютные переводы, чтобы было чем платить за ЖКХ. Румыния в этом раскладе получает только одну радость – звание первой страны Европы, где пенсионеров больше, чем работающих.

Андроповское братство

С другой стороны, Таможенному союзу и прочим формам евразийской интеграции тоже особенно нечем похвастаться в плане экономического процветания своих участников. Деньги между государствами этого Союза крутятся немалые – не хуже, чем в ЕС, но вот населению от них перепадает только небольшая часть, и та в основном в виде подачек перед выборами. Зато все вокруг свои, росли в одной стране, живут по одним понятиям и всегда могут договориться. А главное, деньги в Таможенном союзе, в отличие от ЕС, начинают платить не через много лет переговоров, бюрократических формальностей и переходных периодов, а сразу и напрямую высшему руководству.

Похоже, что это наконец поняли и в руководстве Украины – с почти двадцатилетним отставанием от Белоруссии, но хоть так. Янукович сообразил, что подписать соглашение об ассоциации с ЕС для него гораздо менее выгодно, чем пригрозить это сделать, но в последний момент отказаться. Евросоюз от этого отказа все равно никуда не денется – прибежит опять со своими бумажками при первых же заявлениях о готовности ослабить гайки. Если уж к Лукашенко подкатывали до самого упора, то к Януковичу точно еще много раз подкатят с предложениями все простить ради демократии. 

Зато Кремль Януковичу за этот своевременный отказ поможет и льготным кредитом, и скидкой на газ, и еще какими-нибудь ништяками. И будет помогать из года в год. Пока в России у власти будут люди, у которых в голове подлетное время, натовские танки и «величайшая трагедия ХХ века», у режима всегда найдется пара лишних миллиардов для сохранения лояльности Украины. Проще подкинуть Киеву немного денег, чем потом разбираться с непонятными геополитическими последствиями. 

При таком раскладе недовольным остается только украинский народ, который, судя по опросам, гораздо больше хочет интеграции с ЕС, приучен к демократии и вроде как должен наказать своего лидера за неправильный выбор во внешней политике. И наверное, накажет, если не получит никакой компенсации за крах евронадежд в Вильнюсе. А вот если украинским избирателям из новых российских кредитов достанутся прибавки к пенсиям и еще немного – к зарплатам бюджетников, то это уже совсем другое дело. Такого лидера надо не наказывать, а благодарить: что нам эта брюссельская ассоциация, когда реально пенсии повышают?!

А дальше все покатится по проверенным белорусским рельсам. Дешевый российский газ поддержит занятость на старых совковых предприятиях, кредиты за лояльность позволят поднимать к выборам пенсии, а трудовая миграция пойдет не только в Польшу и Италию, но и в Москву. Социалки станет побольше, демократических свобод – поменьше. Понятно, что до такого кристального 83 года, как в Белоруссии, на Украине дело все равно не дойдет, и Янукович никогда не выиграет выборы с 80%, как Лукашенко. Но он не гордый, ему хватит и 55%. Конечно, когда-нибудь власть в Кремле обязательно поменяется и кредитно-газовая халява закончится, но это когда еще будет. 

Какой из этих вариантов развития – ЕС или ТС – лучше для Украины, сказать трудно. Если хочется продлить время существования Украины как национального государства, то, наверное, второй, потому что тогда люди будут разбегаться гораздо медленнее. Если же цель – облегчить жизнь наиболее активной части украинской нации, то, конечно, надо брать первый. А по большому счету долгосрочных перспектив все равно никаких, как и у всех прочих наций восточноевропейской глуши, где не осталось ничего, кроме стареющего населения и советских заводов. Тут хоть в МЕРКОСУР вступай – законов экономики и демографии это все равно не изменит.