Почему папа не сбежал от Путина

Путин съездил в Ватикан и встретился с папой римским. И остался осадок. Как это такой симпатичный папа встречается с не таким же симпатичным Путиным? Что может быть у них общего? Вот только что, буквально вчера, почти все приличные русские писатели отказались, а такой хороший папа встретился. Зачем?

Защитник христиан Востока

А ясно зачем. Мы же согласны, что нынешний папа честный, порядочный человек. А «честный» означает, что он может сказать то, что неприятно говорить, не принято замечать в кругу приличных людей. Например, что победа сирийской оппозиции, какая она нынче есть, свержение диктатора Асада вот прямо сейчас будет означать конец сирийского христианства. Обама, Олланд, Меркель, журналисты и интеллигенты нормальных стран не могут этого сказать открыто. Про защиту граждан от диктатуры могут, а что диктатура в сложившихся обстоятельствах способна защитить других граждан, теоретически одной с ними веры, от выселения, уничтожения, изгнания – этого не могут, это звучит возмутительно. А папа может.

Поэтому он сделал то, на что не решился бы ни один западный публичный интеллектуал: написал письмо Путину с просьбой предотвратить интервенцию в Сирии, а за ней бы – падение режима, а за ним и гибель сирийского христианства, такого же древнего, как греческое, израильское и латинское. Наверняка папа даже молился об исполнении этой своей просьбы.

Папа третьего мира

Нам кажется, что у Путина слишком плохая репутация, чтобы папа с ним встречался вот так запросто. Но мы забываем, что папа только живет в Европе, а сам не европеец. Тем более не один из европейских интеллигентов среди других европейских интеллигентов. Папа – из Аргентины, развивающейся страны, страны третьего мира, с плохой в глазах европейского интеллигента репутацией, не соответствующей высоким гуманитарным стандартам. Одной из тех, на которую Европа, США, Канада смотрят иногда с симпатией, интересом, иногда с подозрением, снисхождением, сожалением. Но точно как на что-то внеположенное себе, отличное от себя. Так же, как смотрят на Россию.

Тут Путин, а в этой Аргентине то Перон и мать нации Эвита, то там военная диктатура, то милитаристская авантюра. Транши МВФ и дефолт. Президента-мужа сменяет президент-жена, которая вот прямо сейчас запретила в стране, как депутат ЛДПР, наличный доллар.

Папа совсем не обязан разделять презрительный западный взгляд на нецивилизованного лидера недоразвитой страны. Он может не восторгаться Путиным, но его объединяет с ним уже то, что на их страны из золотого миллиарда посматривают сверху вниз. Так что он вполне способен понять недоверие, даже презрение Путина к часто упрощенной критике европейского интеллектуала. Разделить уязвленность лидера страны третьего мира простотой этого взгляда.

Но этой общности, конечно, недостаточно, чтобы Путину заполучить папу себе в союзники. Ведь понятно, в какой роли видит себя Путин на встрече с папой. Во-первых, как ехидно заметил Vatican Insider, претендует на традиционную для России роль защитницы христиан Востока. Только в имперские времена это были греки, армяне, грузины, болгары, румыны, сербы, а теперь сирийцы, марониты, копты.

Во-вторых, в роли защитника христианской Европы, старой Европы церковных ценностей. И опять же тот факт, что Путин, как и папа, может в открытую говорить о Европе как о христианском континенте, их до некоторой степени сближает. Действующие европейские политики давно избегают такого языка.

Фото: Claudio Peri / Pool

Только по названию 

Но в одном важнейшем пункте они расходятся. В понимании – что такое христианские ценности.

Грубо говоря, для Путина христианские ценности – это посадить Pussy Riot, для папы – простить Pussy Riot. Один считает, что христианские ценности – это отпор врагам православия, богатая благоукрашенная церковь, губернаторы и депутаты с супругами на праздничной службе, достойная резиденция и средство передвижения для епископа, стояние народа к гастролирующим святыням, пасхальный огонь спецчартером от госкорпорации. Забота о демографической безопасности и сексуальном суверенитете родины, клонирование старинных писателей, композиторов, художников, потому что с современными сложно. Христианская ценность – это считать, что твоя страна святее и праведнее других, что сам ты лучше других, потому что уродился таким, что тебе бабы нравятся, и по этому случаю свою похоть считать делом во спасение, что крещен на славянском, а не на французском, что стоишь, а не сидишь в храме. Любовь к родине, ее пейзажам, климату, песням, свадебным обрядам, эндемичной растительности, орденам, колокольням, героям прошлого, а вот к людям – нет, с этими надо построже, особенно если это пид*раcы всякие. Строительство офисно-гаражного комплекса с храмом на территории исторического монастыря. 

А у нынешнего папы название то же – христианские ценности, – а набор, судя по всему, другой.

Пересесть на дешевую машину без охраны и поехать по городу, сказать «кто я такой, чтобы судить», долготерпеть, милосердствовать, не завидовать, не превозноситься, не гордиться, не бесчинствовать, не искать своего, не раздражаться, не мыслить зла, все переносить. Ну да, и не опаздывать, конечно.

Как-то Путина спросили, что он думает по поводу того, как Олланд скромно пробирался на собственную инаугурацию в Елисейский дворец на машине сквозь парижскую пробку. «Работать надо, а не заниматься популизмом», – не задумываясь ответил Путин.

Вероятно, как глава государства, Путин прав, и я вообще довольно мало симпатизирую Олланду. Но то, что он сделал в день инаугурации, – это и есть христианские ценности. По крайней мере, нынешний папа считает и поступает так же, а вот Путин в упор не видит тут ничего ценного.

Кого Бог послал

Ну и встречаться со всеми – это тоже христианская ценность. Папа – это ж Франциск, выбравший для подражания св. Франциска Ассизского. А тот встречался с кем угодно – не только с людьми приятными, праведной жизни, с добрым сердцем и светлым разумом. Уж кого тебе бог послал, с тем и встречайся, того и переубеждай. Волка, например. Или с врагом тогдашнего христианского мира – египетским султаном. Поехал к нему убеждать, полагая, что добрый, искренний человек найдет доводы к самому жестокому сердцу, самому холодному разуму, самой жесткой вые. Встретился, проповедовал, призывал султана принять христианство и вопреки нравам своего времени (крестоносцы как раз штурмовали Яффу) вернулся живым.

И нынешний Франциск встречается с кем угодно, с кем бог послал. А посылал всяких. Например, аргентинскую хунту, которая сбрасывала политических противников с вертолета в океан и извела несколько десятков тысяч человек. А он и с ними разговаривал. Это, кстати, отличает папу Франциска, который нам так симпатичен, от нас самих.