Что будет дальше с «Правым сектором»

Если много раз подряд повторять одно и то же слово, его смысл рано или поздно начинает теряться. Количество упоминаний «Правого сектора» в средствах массовой информации уже начало приводить к подобному результату. Для тех, кто изначально был предубежден против этой организации – в позитивную или негативную сторону, – все ясно и так. Но вот тем, кто хотел бы разобраться во всех связях и событиях, в которых был замешан мифический «Правый сектор», осталось лишь жевать потерявшее всякий смысл словосочетание. 

С этой организацией теперь связано столько противоречивых домыслов и фактов, что дать ей объективную оценку было бы сложно даже царю Соломону. Благодаря этому все вовлеченные в украинский кризис политические игроки по-своему используют ультранационалистов. Одни – как жупел, другие – в качестве идолов, а третьи – для прикрытия своих шкурных интересов разной степени чистоты. Но и те, и другие, и третьи фактически лишают «Правый сектор» субъектности, превращая его в миф, в морок, который неизбежно рассеется. Ведь сами радикалы не смогут выполнить ни одну из функций, которые на них пытаются возложить все кому не лень.

Шире ряды

Этому способствует сама история создания «Правого сектора». Наспех слепленная из нескольких разнородных радикальных группировок с достаточно противоречивой идеологией, эта организация так и не смогла стать хорошо организованной силой, способной координировать свои действия и отвечать за них. Уже сейчас некоторые эксперты прогнозируют скорый распад организации, а часть звеньев «Правого сектора» уже успела отколоться. Это произошло с так называемым «Белым молотом», который был исключен из движения за его дискредитацию (именно такая формулировка озвучена официальным сайтом правых), а позже его главу обвинили в организации расстрела поста ГАИ на выезде из Киева. 

Руководителям «Правого сектора» периодически приходится открещиваться от обвинений в крышевании мафиозных группировок, хулиганстве и произволе своих бойцов. И чем дальше, тем менее убедительно выглядят такие оправдания. Недавний случай возле отеля «Днепр», когда сторонник радикалов подстрелил троих обидчиков, один из которых оказался первым заместителем председателя Киевской городской администрации, был тяжелым ударом по репутации «Правого сектора». Это дало новой власти дополнительные аргументы в их разговорах о неуправляемости радикалов и косвенно лило воду на мельницу тех, кто обвиняет их во всех смертных грехах. 

Важно помнить, что объединение ультранационалистов возникло аккурат в момент зарождения Евромайдана, хотя взгляды группировок, вошедших в «Правый сектор», были достаточно разнородными. Представители организации объясняли внезапное единение необходимостью сплотиться перед угрозой режима Януковича. Но в личных беседах сотрудники Службы безопасности Украины никогда не скрывали, что каждая из этих групп плотно инфильтрована как их коллегами из так называемого Департамента «Т», так и представителями иностранных спецслужб, прежде всего российских. 

Все это было далеко не новостью еще задолго до начала драматических событий прошедшей зимы. Однако, учитывая роль, которую радикалы сыграли впоследствии, несложно понять тот скепсис, с которым многие относятся к возникшему из ниоткуда «Правому сектору». Даже если бы радикалы так и не приняли активного участия в событиях на Евромайдане, часть украинского общества с самого начала присвоила бы им ярлык провокаторов. А тот факт, что почти всегда, когда протестующие первыми начинали применять насилие, не обходилось без представителей «Правого сектора», лишь укреплял скептиков в их подозрениях.

Собственно, одна из самых популярных в украинском медиапространстве версий гласит, что объединение радикалов изначально задумывалось как инструмент провокаций. Одни видели в этом технологию Януковича, который таким образом получал повод для разгона Майдана, другие пытаются увидеть во всех действиях «Правого сектора» кровавую руку московской гэбни. А последние обвинения украинских силовиков в том, что именно российские спецслужбы приложили руку к смертям на Майдане, дают повод сторонникам этих двух конспирологических теорий вздохнуть спокойно, забыв о противоречиях. Теперь совершенно ясно, что это Кремль действовал через свою марионетку Януковича, а значит, все проблемы, связанные с правыми радикалами, являются следствием злой воли Москвы.

Всем спасибо

Само собой, слепо отрицать более чем вероятные операции спецслужб в данном случае было бы глупо. Не менее глупо, чем сводить все к работе секретных агентов. Не стоит забывать и о том, что действия «провокаторов» не только не вызывали неприятия многих протестующих, но и приводили к массовой поддержке. В начале декабря стычки с правоохранителями возле администрации президента еще вызывали осуждение участников Майдана. Уже в январе, когда произвол властей и насилие милиции окончательно сорвали резьбу протеста и на улице Грушевского начались уличные бои, брусчатку ребятам на передовой подносили даже ветхие старушки, а покрышки свозили неравнодушные со всего Киева. 

Количество желающих записаться в «Правый сектор» с тех пор выросло, и если изначально речь шла о сотнях членов, то после событий на Грушевского счет начал вестись на тысячи. Учитывая разрозненную структуру радикалов и огромное количество «новообращенных», рядить их всех в погоны разведчиков было бы как минимум преувеличением. У многих участников Майдана представители «Правого сектора» пробудили надежду. Хотя бы потому, что не стали отрицать своей причастности к насилию против властей во время противостояния, а для уставших от безнаказанности милиции митингующих этого было достаточно, чтобы возвести радикалов в ранг смельчаков и «героев» и начать им активно помогать.

Однако победа Майдана привела к тому, что дискуссия вокруг «Правого сектора» вышла из привычной парадигмы «героев и провокаторов». Из-за вакуума власти количество радикалов стало стремительно возрастать. И именно тогда, когда опасность, исходившая от «Беркута», улетучилась, «Правый сектор» вдруг перестал бояться ходить на улице с оружием. И что самое неприятное, часто это оружие использовалось не для защиты украинцев. 

Обвинения в откровенном бандитизме, мародерстве и помощи в рейдерстве стали все чаще звучать в адрес недавних героев, которые постепенно превращались в глазах украинцев в обыкновенных бандитов. Радикалы пытались оправдать происходящее ведущейся против них информационной войной, и определенная часть общества верила этим словам, явно не желая расставаться с мифом о бескорыстных робинах гудах украинской революции. Стоит признать, что доля правды в словах последних также присутствовала. Зачастую бандитские группировки попросту напяливали на себя символику «Правого сектора», чтобы придать банальному отжиму чьего-то бизнеса ореол «борьбы с антинародным режимом» и получить повод послать дезориентированных после революции правоохранителей подальше.

Типичным примером такой общественной шизофрении, связанной с восприятием ультранационалистов, стал случай со смертью Александра Музычко, известного как Сашко Билый. Для сторонников «Правого сектора» это было «казнью героя». Одни считали, что с ним расправился министр внутренних дел Арсен Аваков, для которого Музычко олицетворял угрозу новой власти. Ведь радикалы обещали не давать спуску и тем, кто придет в высокие кабинеты после побега Януковича. Кое-кто даже говорил, что Аваков ликвидировал Музычко в сговоре с российскими спецслужбами, потому что тот с самого начала готовился к партизанской войне с Россией, которая должна была «вот-вот захватить всю Украину». 

Те, кто считал Музычко уголовником, не видели ничего удивительного в том, что тот погиб во время задержания, и тихо поддерживали действия правоохранителей, борющихся с постреволюционным хаосом. Для некоторых его убийство было спецоперацией ФСБ, которая ликвидировала своего агента, чтобы дискредитировать украинскую власть и столкнуть ее с разгневанными радикалами. Недавний потешный штурм Верховной рады, организованный «Правым сектором», по мнению сторонников «провокационной» версии, был убедительным доказательством того, что смерть Музычко явно была спланирована таинственными эмиссарами Кремля. В общем, большинство украинцев уже имели готовые версии произошедшего и вспоминали о необходимости тщательного расследования лишь ради формальности.

Останкинский гвоздь

Такая ситуация говорит лишь об одном: время «Правого сектора» стремительно уходит. Уходит из-за того, что в условиях, когда все используют бренд радикалов для своих собственных целей, он окончательно теряет любую ценность. Тем, кто ищет в правых народных героев, неизбежно придется столкнуться с разочарованием. Агенты спецслужб в рядах организации и слабая структура облегчают провокации и маскировку уголовников под патриотов, но делают невозможной любую конструктивную деятельность, кроме борьбы на баррикадах и штурмов правительственных зданий. Это будет разочаровывать даже самых верных сторонников и приведет к оттоку тех восторженных ребят, которые пришли в «Правый сектор» из идеалистических соображений.

Прикрывать криминальную деятельность «приверженностью националистическим идеям» и «люстрацией» тоже станет невозможно. После смерти Музычко, а также многочисленных репутационных проколов «Правого сектора» это постепенно перестает быть индульгенцией. Милиция потихоньку возвращается к привычному ритму работы, а вот легитимность действий националистов, как ряженых, так и настоящих, с каждым днем падает. И даже если и дальше верить в информационную кампанию против «Правого сектора», факт остается фактом – даже те украинцы, кто видел в радикалах «героев Майдана», не желают давать им бразды правления страной и поддерживать их видение «революционной целесообразности». Последний опрос Центра социальных и маркетинговых исследований «Социс» показал, что активно демонизируемый российской пропагандой Дмитрий Ярош имеет лишь 1,6% поддержки среди опрошенных украинцев.

Ну а последний и самый важный гвоздь в гроб «Правого сектора» забивает Останкинская башня. Активное использование бренда украинских ультранационалистов для рассказов о «фашиствующих молодчиках» и «бесчинствах Майдана» заставляет большинство украинцев требовать от радикалов благоразумия. Среди некоторых сторонников правых все громче слышны просьбы на время выйти из публичного пространства, чтобы не давать повода для эскалации напряжения между двумя странами. Среди противников «Правого сектора» просьбы звучат уже в адрес новой власти – навести наконец порядок и приструнить радикалов. 

Последние сообщения российских СМИ, где речь идет о 25 потенциальных «террористах», якобы причастных к националистической организации, и вовсе вызвали среди украинцев опасения насчет грядущих терактов, которыми Москва будет оправдывать возможное военное вторжение на Украину. При такой угрозе против «Правого сектора» могут начать выступать даже самые ярые его украинские сторонники. Еще немного в таком режиме, и Киселеву со товарищи можно будет выразить благодарность за дело борьбы против украинского правого радикализма, который и без того имел мало шансов на развитие.