Радиопереговоры Юго-Восточной Украины

Жители Восточной Украины используют программу Zello, которая позволяет создавать каналы радиосвязи и подключаться к ним через интернет. Каналы маркированы в зависимости от политической ориентации участников обсуждения. Например, для Славянска есть канал общения «Славянск не сломить», абоненты которого негативно настроены по отношению к правительству Украины. По вечерам они прощаются друг с другом позывными «Нас не сломить». Второй канал называется «Славянск», его позывные «Слава Украине, героям слава». Такие же каналы есть в Донецке, Харькове, Донбассе и других городах. Во всех этих каналах существуют правила верификации пользователей. Модераторы организовывают перекличку, и в ее ходе пользователи рассказывают друг другу о вооруженных столкновениях и военной технике, которую видят. Пользователи задают проверочные вопросы о названиях улиц в городах, чтобы убедиться в достоверности свидетельств.

Slon в течение нескольких дней слушал интернет-каналы радиосвязи, чтобы понять, насколько опасна ситуация для жителей Украины, которые не принимают участия в вооруженных столкновениях. И после поговорил с жителями Донецка, Северодонецка, Рубежного и Волновахи.

Zello «Анти-Майдан» 03/06

– Славянск рынок тихо.

– Донецк тихо.

– Лиман тихо.

– Славянск центр слышны пулеметные очереди.

– Бердянск тихо.

– Славянск Голубовка тихо.

– Краматорск Центральная аптека спокойно.

– На жд слышны были выстрелы только что.

– Лиман, что там у вас? 30 секунд еще держим канал.

– Перекличка окончена, всем спасибо, следующая перекличка через час.

В то же время проходит ночная перекличка канала «Славянск не сломить». Сначала говорят только жители украинских городов, после отводится время для граждан России, чтобы они могли выразить свою поддержку. В разговор вклиниваются провокаторы, успевающие обругать матерными словами сепаратистов. Тогда модератор просит каждого говорящего заканчивать свою речь словами «Славянск не сломить», кажется, что такие слова просто не могут произнести люди противоположных взглядов. К часу ночи на канале остается не больше двадцати человек, они обсуждают сценарии развития конфликта. Голоса звучат растерянно, девушка, которая только что призывала отделиться от «ненужной нам киевской хунты», спрашивает, кем ей себя считать: сепаратистом, пророссийским активистом?

Zello «Славянск не сломить» 04/06

– Ребят, а к кому мне себя отнести? К террористам, сепаратистам или пророссийским активистам?

– У меня жена сепаратистка.

– Я тоже сепаратист, мне кажется, мы все в Горловке сепаратисты.

– Вы меня простите, но я еврейка-сепаратист.

– Сепаратистами они считают тех, кто жить хочет нормально. Их нужно не перевоспитывать, а истреблять, собак бешеных.

– Слышны взрывы рядом с аэропортом.

Канал «Славянск» состоит из жителей Киева, есть и существенное число граждан восточных городов, в том числе и Славянска. Абоненты поддерживают новую власть в стране, поддерживают действия Национальной гвардии, но пытаются разобраться, действительно ли армия не действует против мирных граждан. Когда эти абоненты пытаются проверить информацию о сепаратистах, то правдивой считают только сообщения, подтвержденные несколькими очевидцами. Но словам о доброжелательности украинских военных и их приличному поведению на блокпостах, верят сразу. Основная проблема как для одной, так и для другой стороны конфликта, людей, политически вовлеченных, но не участвующих в военных действиях, – передвижение между городами. Железнодорожное сообщение работает не везде, на основных дорогах стоят блокпосты Национальной гвардии и сепаратистов.

Zello «Славянск» 04/06

– Люди уже давно должны были понять, что им не нужно вообще выходить на улицу.

– Должна Украина ввести военное положение, иначе мы не сможем победить, ну, понимаешь? Слава Украине, героям слава, я пошел спать.

– Люди из Донбасса боятся ехать в Киев и на Запад, потому что им кажется, что мы их тут расстреляем.

– Мы же там им листовки сбрасывали, и по громкоговорителю говорили, что надо уезжать, что им ничто не угрожает, если они без оружия. Наши люди рискуют, на вертолетах летают над городами, чтобы листовки сбросить.

– У меня такой вопрос, мне надо жену везти рожать, из города вообще реально  уехать?

– А информация проходила, что в Красном Лимане досмотр был, кто оттуда, что там?

– По поводу блокпостов. Не выпускают в основном сепаратисты, через наших украинских военных можно проехать спокойно.

– У меня тоже жена беременная, надо было рожать в мае, я вывез ее на Киев рожать. Два сепаратистских блокпоста, Кроме слова ...... я не могу сказать ничего. Направлять автоматы на беременную жену. И две бабы у меня еще в машине было, а через украинские блокпосты нормально. И «добрый день», и «извините, что остановили».

– В Красном Лимане проходили поквартирные досмотры не на причастность, а на принадлежность.

Представитель миссии наблюдателей ОБСЕ говорит, что ситуация в Донецкой и Луганской областях напряжена. В самом Донецке по состоянию на 4 июня было спокойно, в течение суток не было заметных вооруженных столкновений. Тем не менее население города испугано. Украинская армия контролирует комплекс аэропорта Донецка, они не пустили представителей Международного комитета Красного Креста на территорию аэропорта, чтобы забрать тела сепаратистов, убитых во время конфликта.

3 июня ОБСЕ подтвердило, что на Луганск был совершен авианалет, наблюдатели говорят, что ракета, попавшая в здание городской администрации, была выпущена с воздуха. Жители Луганска пытаются покинуть город и зону военных действий, на ближайшие несколько дней не возможно купить билеты на поезда до Харькова и Киева. Администрация Харькова говорит, что за последние два дня разместила 428 беженцев, прибывших из Луганска и Донецка.

Город Рубежное, Луганская область

Людмила Александровна приехала в Рубежное (город Луганской области с населением 60 тысяч человек) из Москвы, чтобы быть вместе со своей пожилой мамой. До Рубежного можно добраться только автобусом, железная дорога не работает. На въезде в город стоят блокпосты украинской армии и республиканцев. Периодически въезд в город полностью перекрывают, но сейчас в него можно попасть по дороге из Северодонецка. Людмила Александровна говорит, что школы по требованию администрации города начали обзванивать родителей, чтобы получить от них разрешение на эвакуацию детей в сторону Ростова. Те, кто не готов отправить своего ребенка одного в колонне автобусов с сопровождением родителей, должны написать расписку, что осознают все риски и берут на себя ответственность за решение оставить ребенка в городе.

– Вчера объявили, что в школах будет эвакуация. Но мама с папой не отдадут свою девочку, потому что они не знают, куда ее повезут. Колонна поедет без родителей, без сопровождения, девочка еще болеет. Тогда попросили расписку, что они готовы взять на себя ответственность, они дали эту расписку. Тогда если что-то случится, то мы будем все вместе хотя бы. Взяли на себя такой риск, потому что девочка маленькая, первый класс.

– А кто собирается эвакуировать? Куда везти?

– Ростов или Ростовская область, то есть в Россию, в те края. Звонили со школы, а кто в школу звонил, я не знаю. Не знаю, чья это инициатива, но я думаю, что руководства города. Было руководство города, глава города в свое время ездил, тут боевики же эти вокруг и украинская армия, весь город осажден. Когда это было, мэр со своей командой ездил к ним и просил не входить в город. То есть решать все военные проблемы вне города, а с ним даже разговаривать не стали. Автомат на него наставили, спросили, кто ты такой. А сейчас чувствуется, что приближается сюда зачистка, как они говорят. Есть, наверное, военные группировки, которые с оружием сопротивляются новой власти, но среди моих знакомых их нет, в городе их не видно. Вероятно, они вокруг города. Но они делают зачистки таким образом, что происходит бомбежка городов. То ли они не точно стреляют, просто города очень близко, Северодонецк и Рубежное – шесть километров. Недавно бомбили, слышно было, бомбили этих, как их называют? То ли сепаратистов, то ли ополченцев, то есть тех, кто не согласен с властью и вооружен на данный момент. Они находились между этими городами, в трех километрах от Рубежного и от Северодонецка. Их разбомбили, но было слышно сюда. При этом мирные жители не пострадали, но там еще село рядом, в нем дома были разрушены, стекла вылетели, кто-то из жителей погиб. Здесь все тихо пока.

Город оцеплен, въехать и выехать нельзя в соседние города, стоят блокпосты, не пропускают автобусы между городами. Но есть какой-то коридор, по которому ходит автобус в Москву. Раньше редко ездили эти автобусы, а сейчас разбомбили железную дорогу, поезда не ходят, и каждый день выходят три автобуса – вывозят детей. Главное – за границу перевезти. Я спрашивала  что, в Москву прямо везут? Они сказали, что нет, главное – границу пересечь, а там их встречают и забирают. Все, у кого есть возможность, есть родственники или хорошие знакомые, они спасают, кого могут.

– Дети без родителей едут?

– Нет, этими автобусами едут в сопровождении, потому что по коридору можно выехать и взрослым. Это с одной стороны города все окружено, а с другой стороны этот автобус через блокпосты пропускают. А то, что предлагают вывозить массово, через школы – там без родителей и без сопровождения. Кто-то только из учителей. Поэтому мои соседи думали-думали, плакали-плакали и решили отказаться, поскольку не знают, куда, к кому.

Вот у меня мама совсем пожилая, она не понимает, что происходит, вывезти ее невозможно. Мы будем вместе тут ждать. Там призывники  совсем молодые ребята по 18 лет, они не хотели воевать. Вся больница была в этих ребятах, а их ополченцы расстреливают, то есть свои же. Тут идет реклама пойти в наемную армию, и платят. В Одесской области им предлагают наделы и земельные участки. За количество убитых деньги предлагают. Я до сих пор не верю, что это реально.

– Вам предлагали перед началом операции уехать, говорили о мерах безопасности?

– Они сказали, что зачистили Семеновку возле Славянска и Красный Лиман, и Аваков сказал, что они листовки разбрасывали над Красным Лиманом, в которых рассказывали, что будет, если ты с оружием, что если ты мирный житель, ты можешь уехать. То есть они предлагали, но это было за день до зачистки. Семеновку обстреливали со всех сторон, и там не было возможности никакой уехать.

– А как вы сами смогли заехать в Рубежное? Вы же из Москвы ехали?

– А есть просто один коридор, по которому можно въехать. Я была единственная россиянка среди всех. Меня расспрашивали на блокпосту, почему я еду, к кому я еду. Я объяснила, что к маме. А когда я ехала в автобусе, там останавливали украинские войска, там шла проверка, но  поскольку я человек пожилой, у меня украинские войска не спросили паспорт. То есть меня не вычислили, и со мной ничего не случилось, и я проехала по счастливому коридору, по которому могут выезжать люди.

Бомбовые удары, а в городе всего три бомбоубежища, для всех не хватит. У кого частные дома, те собираются в погребах прятаться. Жестко. Совершенно не учитывают, что это мирное население. Это какое-то нереальное все.

Город Северодонецк, Луганская область

Город Северодонецк находится в двадцати километрах от Рубежного. Владимир Алексеевич говорит, что все, кто хотел покинуть город накануне вооруженных столкновений, уехали. Он собирается оставаться, потому что считает, что бои будут идти не в самих городах, а только вокруг блокпостов вдоль дороги и военных баз в сельской местности. Основной угрозой для городского населения он считает вооруженные группы людей, которые никому не подчиняются, но могут совершать разбойные нападения, отнимать машины. Железная дорога в Северодонецке не работает, но открыт коридор, через который 4 раза в день ходит автобус в сторону Москвы.

– Внутри города никто не воюет, все функционирует, рынки работают, магазины работают. Участились разбойные нападения, поэтому народ ведет себя осторожно. По городу ходят всякие слухи, что намечается химическая атака. Но это у людей просто паника, у нас тут есть крупные химические предприятия, но все они остановлены, хранилища опорожнены, весь аммиак сработан. Это одинаковая процедура в Горловке, в Ровно, в Рубежном, в Северодонецке и Сечанске. Зарплату продолжают выплачивать, но в Рубежном отправили людей в отпуска. Народ, кто может, старается уехать, кто может, старается двигаться без машин. Жизнь нельзя сказать, что здорово изменилась в физическом смысле. Она продолжается на прежнем уровне, я говорю о городе своем.

– А вы сами видели людей, которые стреляют, или военные действия?

– Нет, в самом городе я не видел. Но слышал, здесь у нас воинская часть, ее правительственные войска обстреливали, потому что там была учебная база сепаратистов. Это было слышно несколько дней. В самом городе не стреляют.

– Если из города кто-то хочет уехать, как это сделать?

– Одно время была закрыта дорога из Северодонецка на Рубежное, там стоял блокпост, можно было только пройти пешком. Надо было только доехать до блокпоста, а к нему вызывать такси с другой стороны  и на нем ехать. Но в эту субботу дорогу открыли, она функционирует. По железной дороге никто никуда не ездит  там все заблокировано. Есть проблемы, этим пользуются. На Москву есть четыре автобуса по маршруту: Артемовск – Северодонецк – Рубежное – Старобельск – Новопсков – Воронеж и далее на Москву.

– Люди уезжают?

– Среди моих знакомых таких нет. В Рубежном паника была  там больше уезжают. Но потом тебе говорят знающие люди, что ехать некуда и незачем.

– Что это значит?

— Это значит, что предполагается, что внутри города не будут вестись военные действия.

— А как вы понимаете, где опасно, где нет? Куда можно ехать, куда нельзя?

– Например, когда был закрыт один проезд, я поехал через села треугольником. Я отъехал 12 километров от Северодонецка, там уже висит украинский флаг, мне переехать не удалось, но я был в той зоне. В нашем городе на горисполкоме висит красный флаг, коммунистический, а в центре города висит флаг Луганской республики. И я через кордон потом все-таки попал, и было спокойно, но через два дня там была перестрелка. Так что мне повезло просто не попасть. Опасно там, где граница проходит. То, что севернее от нас – это Слободянщина, а здесь Донбасс. Правительственные войска наступают со стороны Слободянщины, она захватывает не только Харьковскую область, но и Луганскую, а между правительственными войсками и сепаратистами на блокпостах идут столкновения.

В самом городе люди настроены политически по-разному и непримиримы, как настоящая гражданская война. Раскол очень мощный.

– Было какое-то оповещение и предупреждение по телевидению, как себя вести?

– Опубликованы места, где находятся бомбоубежища и подвалы, написаны в интернете инструкции, как себя вести. В течение пяти секунд добежать до ближайшего угла, залечь там и лежать, пока шум не прекратится. Это на городском сайте. Местное радио оповещает, все знают, что, если заработает сирена, это значит, что повышенная опасность, и надо прятаться куда кто может. Но сирена еще ни разу у нас не работала, все бои на околицах и блокпостах.

– Администрация города – это кто?

– Наш мэр перед первым мая вместе с семьей ушел в отпуск. 26-го числа он вернулся. Но в здании института расположен штаб Юго-Восточной армии, в котором три команды: представители донского казачества, еще какие-то казаки и местная публика. Мэр и секретарь ходят туда на совещания. Это штаб республиканцев.

Донецк

Донецк, по свидетельству Ирины Александровны, сейчас живет обычной жизнью. Пострадали только дома, которые находятся недалеко от аэропорта. Администрация города оповестила население о том, куда надо идти в случае объявления массовой эвакуации. В городе действуют вооруженные группировки, которые, как и в Северодонецке, отнимают легковые машины и совершают нападения на небольшие магазины и заправки. Ирина Александровна говорит, что в городе стало гораздо меньше транспорта и исчезли пробки. Бойцы ДНР сожгли несколько зданий и спортивных сооружений, но городские власти планируют их восстановить.

– Там, где я живу, пока опасности не было. Опасно было около аэродрома, опасно, что какой-то бандит может дать тебе по голове. Милиция бездействует, я ее последнее время не вижу.

– Вы видели, чтобы стреляли?

– Нет, не видела, но мы живем в таком месте, в нас не стреляли. Только звук самолетов военных, но не видели и не слышали ничего. Вообще-то я не хожу туда, где стреляют, кто ходил, тот видел. Донецк – немаленький город, снаряды в дома попадали, но не по всему городу. Дороги перекрыли, говорят, но на рынке мы берем молоко у молочницы каждый день – и она как-то ездит мимо блокпостов. Пушку по городу возили, но она не стреляла. Каждый день ждешь, что решат.

– Вы кого больше боитесь, военных или сепаратистов?

– Военных я не боюсь, у меня отец был кадровый военный. Это люди непредсказуемые, у них нет ограничителей. Они делают даже не то, что им приказывают.

Новое правительство никто не знает, откуда оно взялось? Красный Луч в плохом виде, Славянск можно с карты стереть. Выборы нам не дали провести, столкновений не было, просто не открыли участки. Открыли пришкольный летний лагерь сейчас, родители дрожат, но детей надо куда-то девать, их в лагерь мы посылаем. Кто может, тот уезжает с детьми в Россию. Кто в села пытается уехать. Есть беженцы, они едут в Киев и Западную Украину. А с Восточной Украины к нам не приезжают, со Славянска тоже не приезжают: что сюда ехать, если тут скоро будет то же самое?

– Вас предупреждали городские власти или средства массовой информации о том, что делать?

– На двери повесили объявление  идти в школу с документами, если будет эвакуация, но мне на сборный пункт идти очень далеко от дома, я боюсь. Машин стало ездить меньше, потому что нападают, забирают у всех машины. Пробок нет в часы пик, но общественный транспорт как ходил, так и ходит. К аэропорту ограничено движение. Лекарства в аптеках есть, продукты есть. В бомбоубежище отремонтировали крышу и покрасили его. Мне дочка звонит и просит уехать, но я никуда не поеду, она хочет, чтобы я жила в ее доме, у них есть погреб, и там можно прятаться.

Город Волноваха, Донецкая область

Волноваха – маленький город в сельской местности, недалеко от Донецка. Светлана работает сторожем и получает пенсию, которую платят регулярно и без задержек. Она не видела вооруженных столкновений, но в семи километрах от ее дома с вертолетов армия Украины расстреляла в поле солдат, как оказалось, это были призывники, которых по ошибке приняли за сепаратистов. Светлана говорит, что солдаты украинской армии, которых она встречала, очень молодые ребята. Жители города их кормят и покупают им носки. Светлана не планирует уезжать из города.

– Мы под Донецком. Волноваха – это небольшой городок в сельской местности, опасность не чувствуем, но в нашем районе пока спокойно, слышен шум самолета. Я работаю сторожем. Накануне республиканцы выкрали одного из владельцев магазина, вымогали деньги, забрали его. И не поймешь, кого бояться больше. Я больше боюсь национальной армии, хотя это молодые ребята, они плохо одеты. Их местное население подкармливает. Тут еще есть бандитские группы, которые откололись от республиканской армии, но всех жителей называют республиканцами, и мы тоже, получается, республиканцы.

У нас есть местный телевизионный канал, по нему было обращение командира республиканской армии, он просил звонить по телефону доверия, если кто-то из его бойцов плохо себя ведет. Но мне трудно определить, кто есть кто.

– Сепаратисты – это кто?

– Я не могу сказать, я не знакома с ними, не знаю, что это за люди. Сепаратистами, кажется, называют все население юго-востока, они нам дали такую кличку. Из Славянска Нацгвардия не выпускает людей, а они хотят вывезти своих детей в Ростовскую область. Мне рассказывали, как пропустили автобус, мамы и бабушки потом с детьми шли секретными тропками и вышли к границе с Россией. Тут главный вопрос, если ты хочешь уехать – выпустят ли тебя?