Все свободны | Страна без ГАИ | А ты не бери | Избушка ледяная | Грузинский Дымовский | Хребет державы
Среди реформ, осуществлённых Михаилом Саакашвили после 2004 года, преобразование МВД занимает особое место. Вообще-то у лидера «революции роз» отношения с полицией не сложились изначально. МВД считалось главной опорой президента Эдуарда Шеварднадзе, возглавлявшего это ведомство ещё в 60-е годы, в советской Грузии. А главным аргументом революционера стала борьба с коррупцией – в первую очередь, в силовых структурах. Именно поэтому вторым после Шеварднадзе врагом революции и народа Михаил Саакашвили назначил многолетнего главу МВД Каху Таргамадзе и добился-таки его смещения в ходе репетиции «революции роз» осенью 2001 года. Таргамадзе до сих пор живёт в Москве, и грузинские власти считают его главным спонсором оппозиции.
22 ноября 2003 г. Михаил Саакашвили с балкона тбилисской мэрии призвал стотысячную толпу двинуться в сторону резиденции Эдуарда Шеварднадзе, окруженной частями спецназначения. Спецназ не оказал никакого сопротивления. Как затем выяснилось, командующий внутренними войсками генерал Георгий Шервашидзе, министр госбезопасности Валерий Хабурзания и начальник части специального назначения Тимур Мгебришвили тайно симпатизировали революционерам. Естественно, надеясь на благодарность – как минимум, в форме сохранения постов после смены режима. Но, как известно, «уже оказанная услуга ничего не стоит». Все без исключения руководители силовых структур были уволены. (Оставшись без государственной работы, они занялись бизнесом). Но их хотя бы не арестовали. А вот министру внутренних дел Кобе Нарчемашвили, который сохранил верность Шеварднадзе до конца и 22 ноября чуть ли не лично противостоял будущему президенту в рукопашной схватке перед зданием госканцелярии, повезло меньше: его арестовали и выпустили только после выплаты $100 000 в государственный бюджет.
Первой структурой МВД, за которую взялся новый лидер Грузии, стало ГАИ. Выступив через несколько дней после президентских выборов по всем каналам национального телевидения, глава государства, по сути, предъявил гаишникам ультиматум: либо в недельный срок они перестают брать взятки и «кошмарить» людей на автодорогах, либо уволят всех без исключения. Когда месячная зарплата дорожного полицейского составляла около $20, это было равнозначно предложению «в недельный срок перестать есть или дышать». Таким образом, уже ровно через неделю по предложению президента парламент принял закон «О патрульной полиции». Новое ведомство объединило бывшую дорожную полицию и оперативную службу. Десятки тысяч полицейских были уволены из органов. К счастью, майоров евсюковых среди них не оказалось, расстреливать невиновных людей в универмагах они не стали. Зато почти все они влились в ряды радикальной оппозиции и нашли в уличных акциях протеста применение своей нерастраченной энергии. Именно они составили костяк «боевого отряда» уличной оппозиции, схлестнувшегося с высокооплачиваемым спецназом нового МВД 7 ноября 2007 года.
Естественно, сразу же возникли предположения, что, во-первых, патруль, выполняющий функции ГАИ, несмотря на повышение зарплаты в двадцать-тридцать раз, всё-таки будет брать и «кошмарить», поскольку жадность человеческая беспредельна. Кроме того, многие опасались, что, наняв в патруль молодых людей, хоть и крепких, но никогда раньше не служивших в органах, власти рискуют оставить неопытных полицейских один на один с закаленными в боях преступниками. Эти опасения не оправдались: профессионализма «патрулей», как их называют в Грузии, вполне хватило для того, чтобы на новеньких «Фольксваген-пассатах» (тысячами закупленных специально для них) гоняться за преступниками на улицах. А расследованием преступлений занимались другие структуры МВД, где власти сохранили профессионалов, ужесточив контроль за их деятельностью. Кроме того, в первые месяцы работы патрулей эфир ведущих телекомпаний был переполнен кадрами дачи взяток новым «гаишникам», которые снимались скрытой камерой агентами спецслужб. Попавшиеся бедолаги отправлялись в тюрьму сроком на 10 лет за взятку в размере $50. И так – пока их коллеги не поняли, что брать нельзя. Сейчас полиция в Грузии взяток не берёт. МВД пользуется доверием 87% граждан – сразу после грузинской православной церкви. А автомобильное движение, по всеобщему признанию «рейсовиков» и дальнобойщиков, несравнимо комфортнее, чем в других странах региона: грузовую, тем более легковую, машину патруль останавливает лишь в самом крайнем случае и только за нарушение дорожного движения. При этом проверять груз им категорически запрещено.
Одновременно власти начали кампанию популяризации полиции. На улицах вывесили билборды с фотографиями улыбчивых «патрулей» обоего пола. Полицейских приглашали – на американский лад – в школы, чтобы те провели уроки для первоклашек. На прилавках появились пластмассовые наручники: грузинские дети играют не в разбойников, а в полицейских, которые этих самих разбойников и воров ловят. Разборчивая тбилисская публика, конечно, возмущалась, но представители правящей партии заявили, что воспитание законопослушности с детства, пусть даже с помощью таких наглядных пособий, как наручники, – вещь вполне разумная, моральная и целесообразная. По всей Грузии отделения полиции переехали: часть – в фешенебельные виллы воров в законе, бежавших из страны после принятия законодательства по борьбе с организованной преступностью, а остальным государство построило новые здания. Причём, по приказу Михаила Саакашвили, их главная особенность – полная прозрачность. Действительно, все новые отделения полиции, как и здание центрального аппарата МВД в Тбилиси, построены из стекла и бетона так, чтобы любой прохожий мог видеть, что происходит внутри. «Мы и наша полиция – прозрачны для народа», – сказал Саакашвили при открытии одного из таких стеклянных отделений полиции в провинциальном городке Хашури.
Реформы милиции столь красочны, что мало кто обращает внимание, что МВД превратилось во всемогущую структуру, подмявшую под себя другие спецслужбы. Например, министерство госбезопасности упразднили ещё в 2004 г., а департамент контрразведки включили в систему Министерства внутренних дел. «Проколы» в новом, очищенном от коррупции МВД, происходят в основном по линии столкновения корпоративных интересов. Роль грузинского «майора Дымовского» в 2004 году выполнил майор Швангирадзе – один из самых опытных работников отдела по борьбе с наркоманией и проституцией МВД шеварднадзевской эпохи. Поняв, что время ветеранов уходит, майор отомстил новым властям весьма творчески: размещать на youtube обращение к президенту он не стал, зато передал грузинским телекомпаниям – благо, в Грузии такая возможность была – запись телефонного разговора высокопоставленных чинов новообразованной налоговой полиции, в ходе которого они обсуждали, где бы после тяжёлой работы по пополнению госбюджета снять стресс героином. «Ну, я выскочу на перемене, ты меня «двинь», и сразу же примчусь обратно, Кезера ждёт на совещание», – говорил один полицейский другому. «Кезера» – никто иной, как один из ближайших соратников президента Саакашвили, Давид Кезерашвили, который, кстати, во время августовской войны с Россией занимал пост министра обороны. Майора Швангирадзе с тех пор никто не видел – он пропал с концами. По некоторым данным, уехал в Россию. Другому высокопоставленному чиновнику МВД при Шеварднадзе – бывшему заместителю министра внутренних дел Давиду Кекуа – повезло меньше: он повесился в камере предварительного заключения, ознакомившись с обвинением в фальсификации улик по делу об убийстве.
Зато новому МВД, глава которого Вано Мерабишвили до назначения министром не имел никакого отношения к полиции – как и большинство его заместителей и начальников департаментов, – удалось раскрыть многие «глухари» предыдущей эпохи. Например, нашумевшее дело о похищении и убийстве брата футболиста итальянского «Милана» Кахи Каладзе. Оказалось, что раскрытию дела мешал вовсе не непрофессионализм чинов МВД, а нерешительность предыдущих милицейских властей, не осмеливавшихся провести спецоперацию в высокогорной Сванетии, где заправлял клан Апрасидзе, напрямую связанный с промыслом похищения людей с целью выкупа. Так что совсем не случайно министр Мерабишвили считается ближайшим соратником президента и одним из его возможных преемников в 2013 году. Лидеры пропрезидентского большинства в парламенте даже называют главу МВД «позвоночником грузинской государственности», без которого страна просто рухнет, вновь погрузившись в мрак коррупции и беззакония.
