Есть старый анекдот. Пьяный ползает под фонарем и ищет часы, которые потерял в другом месте. На справедливый вопрос, почему поиски происходят здесь, следует ответ: «А здесь светлее…". Шутка эта в последнее время начала приобретать программный характер. Все чаще признак действия начинает затмевать признак цели. То есть процедура подменяет задачу. Смею предположить, что следующим шагом будет судебный иск к фонарю, мол, плохо светил. Надо же оправдать неудачу в поисках. Кстати, и обилие пиара при попытках действий экономического характера напоминает плохого повара, который кулинарную некомпетентность пытается маскировать обилием масла в блюде. Но по порядку. Федеральная антимонопольная служба объявила, что нашла виновников в повышении цен на продукты питания. Оказывается, это розничные сети. Полгода назад виновными в повышении цен на ГСМ с той же безаппеляционностью были названы АЗС. Не буду спорить с выводами уважаемой государственной службы, поскольку мотивация подобных заявлений явно далека от антимонопольной задачи. Обыватель общается с магазином и АЗС и в массе своей логических цепей не строит. Поэтому ему надо объяснить, кто виноват и показать основания, по которым повышением уровня жизни займется основной орган управления экономикой – прокуратура. И неважно, что у монополистов-производителей ценообразование давно носит психологический характер. Что девальвация при импорте продуктов, лекарств и многого другого является определяющей для рублевой цены. Что кредитная ставка давно оторвалась от реальной экономики и служит исключительно для привлечения денег населения (МММ не напоминает?). Что надо «заносить», если хочешь остаться в бизнесе, да и инфляцию никто не отменял… Предметом занятий ФАС не должна быть цена, которая суть есть следствие экономических отношений. Предметом занятий антимонопольных органов по определению является недопущение противодействия конкуренции. Хочу обратить внимание, раз уж у нас принято по любому случаю апеллировать к иностранному опыту, что противодействие конкуренции в целом ряде развитых мировых экономик считается уголовным (!) преступлением. И понятно почему – долгая история богатых стран убедила, что свободные рыночные отношения есть благо для общества, то есть конкурентная среда есть один из столпов общественной жизни. И нарушение конкурентных отношений, то есть недопущение участников рынка к тому или иному бизнесу, есть покушение на общественное благо. Со всеми вытекающими последствиями. На сегодняшнем этапе развития человечества существуют всего две более-менее работающие экономические модели – плановое хозяйство и свободный рынок, само собой с вариациями. Рабовладение и феодализм себя изжили давно. При плановом хозяйстве понятие конкуренции отсутствует, но это компенсируется государственным регулированием тарифов и стандартов качества. Система характеризуется высоким уровнем административной управляемости, но слабой мотивацией участников экономики. Поэтому мотивация подогревается соцсоревнованием, необходимостью выполнения плана и выговором по партийной линии. Свободный рынок характерен высокой мотивацией участников, но слабой административной управляемостью. Регулирование свободного рынка дело интерактивное и требующее высокой квалификации. И еще важная деталь – у свободного рынка два обязательных признака, а именно: свобода ценообразования и свобода доступа к бизнесу. Именно сочетание этих двух признаков и дает низкие цены и высокий сервис. Свобода доступа является фактором, ограничивающим свободу ценообразования. Крайне высок соблазн воспользоваться свободой ценообразования при наличии возможностей ограничить свободу доступа. Почему и появляются «лидеры рынка», вся ценность которых в дружбе с административным регулятором. Отсутствие нужды бороться за потребителя при наличии нужды поддерживать дружбу с регулятором влекут за собой высокие цены, коррупцию, низкое качество и всех прочих страшных зверей, о которых так много говорится сегодня. Беда еще и в том, что такой тепличный «лидер рынка» тут же проигрывает борьбу с матерым западным конкурентом, у которого слюна начинает капать с заточенных клыков при виде неосвоенного рынка сбыта. А это уже опасность посерьезнее, чем «честь мундира». Пока мы увлекаемся недопущением критики экономических реалий, можем упустить саму экономику. Так ведь и баснописец Крылов станет экстремистом со своим: «Беда, коль сапоги начнет тачать пирожник…". Я иногда думаю, уж если мы не можем противостоять соблазну монополизации, может быть, перестать изображать из себя гимназистку и ввести наконец плановое производство и государственное регулирование тарифов и стандартов, по крайней мере, в жизненно важных и системообразующих отраслях, таких как ГСМ, еда, лекарства, транспорт и т.д. А то как-то неуютно становится…