Александр Петриков специально для «Кашина»

Давно стало общим местом говорить, что в российских условиях люди, оппонирующие Путину, даже в силу устройства самой системы не могут быть реальной политической оппозицией, и правильнее смотреть на них как на диссидентов, то есть как на носителей прежде всего этической альтернативы нравам, установившимся в лояльной части общества, а не как на участников политической борьбы. Эта мысль уже лет десять бродит по всевозможным текстам, но на практике в лучшем случае очередной политактивист, когда его будут судить, произнесет программную диссидентскую речь, которая, конечно, всех впечатлит, но уже к концу дня аудитория вернется к привычному обсуждению «умного голосования». Большого противоречия здесь нет — все-таки ядро протестной среды составляют люди, профессионально занимающиеся именно политическим активизмом, митинговым и электоральным, а такая среда диссидентов не производит; в диссидентской и в политической деятельности задействуются разные человеческие качества, разные, наверное, полушария мозга, разные участки души. Диссидент хорошо подготовлен гуманитарно и умеет рефлексировать. Политическому активисту рефлексия вредит — он должен быть дисциплинированным, исполнительным и работоспособным. Разница между Сахаровым и Ельциным, надо полагать, всем понятна — ну и хорош бы был Ельцин 1991 года, если бы он выпустил какие-нибудь «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» вместо того, чтобы лезть на танк.

Политик номер один на антипутинском фланге — разумеется, Навальный, и нет оснований думать, что в этом смысле в обозримом будущем что-нибудь изменится (поле выжжено, новым лидерам взяться неоткуда). Очевидно, для его сторонников он же — и диссидент номер один, тем более что все его выступления в судах (про «Россия будет счастливой», про любовь и так далее) нельзя воспринимать иначе как заявку на именно этот статус. Но перед нами все равно политик, у которого вместо «жить не по лжи», как бы он ни старался, всегда получается «мы изобрели новое оружие против «Единой России»» — это как если бы Сахаров в Горьком изобретал новую бомбу; как говорится, ядерная аудитория была бы в восторге, но выглядело бы странно.