Александр Петриков специально для «Кашина»

Предвыборная грязная технология с кандидатами-двойниками — явление давнее, из девяностых, но все же сейчас не девяностые, разница есть — в те времена и грязные технологии не препятствовали непредсказуемой и, по большому счету, все равно относительно честной игре, в наше же время, когда на оппозиционных кандидатов и так катится огромный паровой каток системы, рудименты старого черного пиара выглядят как издевательское украшение этого катка. Именно такие эмоции вызывает петербургский плакат с тремя выдвигающимися в заксобрание Борисами Вишневскими — один настоящий, а двух других, очевидно, привлек Смольный, поменял им паспорта (настоящие-то имена были другие), приделал бороды чуть ли не в фотошопе, ну и трудно сомневаться, что такая путаница отберет у настоящего Вишневского хоть бы и несколько сотен голосов, и демократический избиратель вздохнет и выругается по поводу бессовестности и цинизма власти.

Но это — если смотреть на происходящее глазами именно демократического избирателя, а общество ведь состоит не только из демократических избирателей, обожающих Вишневского, и чиновников Смольного, ненавидящих его и боящихся. Есть еще люди, совсем не прокремлевские, для которых Борис Вишневский — тот подлец, стараниями которого чуть было не оказался закрыт знаменитый петербургский книжный магазин «Листва», созданный маленьким, но культовым в среде, назовем их так, бывших читателей «Спутника и погрома», издательством «Черная сотня». Когда на здании только появилась вывеска с названием издательства, депутат Вишневский поднял тревогу, пообещал разобраться, и, как считают в самом издательстве, именно благодаря Вишневскому на магазин с первых же дней обрушились всяческие проверки — успешно, впрочем, отбитые в судах, но в любом случае потрепавшие нервы. Когда читатель «Черной сотни» услышит о том, что Смольный использует грязные технологии против Вишневского — что он подумает? Скорее всего, что-нибудь про жабу и гадюку. Да, Беглова мы не любим, но и Борис Вишневский нам, мягко говоря, не брат. Чашечку кофе, пожалуйста.