Владимир Ковальзон. Фото из личного архива
Доктор биологических наук Владимир Ковальзон, главный научный сотрудник Института проблем экологии и эволюции РАН и руководитель секции сомнологии Физиологического общества им. И.П. Павлова, несколько десятков лет занимается исследованиями сна. На днях стало известно о включении его книги «Маятник сна» в шорт-лист премии «Просветитель». Корреспондент журнала «Будущее» поговорил с Владимиром о том, почему сомнология — это важно, зачем нужен сон, как он связан со здоровьем и чем плохи современные снотворные.
— Как так вышло, что вы посвятили свою научную карьеру именно изучению сна?
— Я окончил биофак МГУ, кафедру физиологии животных. И к моменту окончания у меня была мечта: найти какую-то такую метафизическую проблему, которой можно посвятить свою научную жизнь. Поначалу я занимался разными вещами, но в итоге подсел именно на проблему сна. Сомнология и сейчас бурно развивается, а тогда, в конце 60-х, она и вовсе была эдакой terra incognita, где, так сказать, золотые самородки лежали прямо под ногами — нужно было только наклониться и подобрать. Практически каждое исследование приносило потрясающие результаты.
И мне по сей день не скучно этим заниматься. Каждый год появляются новые данные, интересные работы. Вращаться в этой информационной среде очень увлекательно. Мои собственные экспериментальные вложения в эту науку, конечно, скромные: больших возможностей у нас не было ни в советское время, ни сейчас. Но что-то удается делать, а главное — знакомиться с работой других ученых, мыслить, обобщать.
— Почему изучать сон так важно?
— Проблема сна является зеркальной проблеме бодрствования: одно непонятно без другого. А не разобравшись с тем, что такое бодрствование, мы не решим фундаментальную загадку сознания.
По современным представлениям, оно состоит из двух компонентов: поддержание состояния бодрствования, без которого сознания вообще не будет или оно будет измененным; и то, что по-английски называется «awareness», — то есть осознание окружающего. Эти две задачи выполняют разные, но взаимосвязанные нейронные сети. Их сейчас только начинают изучать, буквально в последние годы появились для этого методы.