Осенью в Мюнхене состоится суд над одним из охранников концентрационного лагеря "Собибор" Иваном Демьянюком. Ему предъявят обвинение в причастности к уничтожению 29 тысяч евреев. Мне довелось встретиться с человеком, который чудом не оказался жертвой Ивана Демьянюка и ему подобных. Из бывших заключенных "Собибора" в живых осталось несколько человек. Среди них – Алексей Ангелович Вайцен, он живет сейчас в Рязани. В 1943 году, вместе с другими узниками, он поднял восстание в "Собиборе", что в лагерях смерти случалось крайне редко. И вырвался на свободу. Я к нему недавно съездил. "Я не убежал оттуда" Квартира Вайцена обставлена ветхой мебелью. Запах лекарств. Продавленный диван, пожелтевшие от времени обои. Невольно думаешь – как же все-таки отличался уровень жизни охранника лагеря "Собибор" Ивана Демьянюка в США и узника "Собибора" Алексея Вайцена в России. Вайцен не смог меня встретить – больной, он полусидел-полулежал на диване. "Что вы хотите узнать?" И сразу отказался отвечать на вопросы о лагере. После долгих колебаний дал первый ответ: "Я иногда не уверен, что сбежал оттуда". В этом – кардинальное отличие тех, кто, как Иван Демьянюк, убивал и сгонял в газовые камеры, от людей, которые пережили кошмар лагерей в качестве жертв. Они (и Алексей Ангелович не исключение), все еще не могут вырваться из того места, где их унижали и уничтожали. А те, кто принимал активное участие в "решении еврейского вопроса" – давно избавились от места своей страшной работы. На все мои вопросы про жизнь в лагере Вайцен поначалу отвечал так: "А потом мы все восстали и убили их!" – "Алексей Ангелович, а что было до восстания?" (пауза) – "Мы поднялись и уничтожили их!" Разговор о том, что происходило в лагере, сразу переходил на побег. Зона памяти, где находился "Собибор", болела так, что притронуться к ней было нельзя. Вахмистр Зайцев Поначалу Алексей Вайцен мог говорить лишь о побеге и о процессах над бывшими охранниками, где выступал свидетелем обвинения (подобный процесс состоится этой осенью в Мюнхене над Демьянюком). Например, о суде над бывшим вахмистром Зайцевым: "Он смотрел на меня и других бывших заключенных, и, казалось, жалел, что не убил нас всех – тогда никто бы не говорил против него... Меня всегда поражало, как они ведут себя на этих процессах – мы, бывшие узники, мучились от воспоминаний, а они переживали только от того, что их поймали... И так на нас смотрели... Как будто были уверены в своем праве убивать и убивать нас..." Он рассказал, как во время восстания они уничтожали одного немца за другим – четырнадцать человек. Он говорил об этом с восторгом – другого слова не подберешь. Прощение – не для людей, прошедших через лагерь. Прекрасная иллюстрация к словам Ивана Карамазова: эти жертвы никогда не "обнимутся с палачами" – ни в той, ни в этой жизни, ни в какой. Все наши палачи должны быть мертвы Про Ивана Демьянюка все немецкие газеты пишут, что он будет оправдан "по состоянию здоровья". Я сказал Алексею Вайцену, что даже бывший начальник лагеря "Собибор" Карл Френцель был выпущен на свободу – тоже "по состоянию здоровья". Его осудили только в 1966 году и выпустили в 1980. Бывший узник "Собибора" ответил: "Он должен был сгнить в тюрьме. Он на моих глазах вырвал младенца из рук женщины и разбил ему голову о рельсы. Он мог подойти к любому из нас, когда мы работали и начать избивать плеткой. Мы не имели права прекратить работу ни на минуту, иначе – убьет. Он тысячами отправлял людей на смерть, страшную смерть. А его – помиловали... И нас никто не спросил. Это самая большая моя боль – что те люди, которые нас убивали, пытали, уничтожали – потом спокойно жили, многих выпустили из тюрем. Я не понимаю – почему они на свободе? Почему многие умерли свободными?" Я сказал, что один из узников "Собибора", Томас Блатт, встречался с бывшим начальником лагеря Френцелем и сделал с ним интервью, которое назвал "Лицом к лицу с убийцей". "Вы бы стали с ним встречаться?" – "Только чтобы убить. Я не понимаю, зачем узник "Собибора" встречался с начальником лагеря. Я не видел там ни одного, которого можно было бы назвать человеком. Они все должны быть мертвы..." И тогда он стал – не вспоминать, помнил он это всегда – а говорить о том, что помнил. Он рассказал, как гогот гусей заглушал вопли женщин и детей, раздающиеся из газовых камер... Как местные жители, поляки, "покупали" еврея за бутылку водки: если им нравилась одежда, они давали бутыль охраннику, тот убивал пленника, и одежда переходила "покупателю"... О том, как во время восстания обезумевшие люди ринулись на колючую проволоку и прорвали ее своими телами... Причудливо устроена человеческая память. Человек, который только что отказывался вспоминать что-либо о лагере, вдруг начинает с жаром о нем рассказывать. И ты видишь, как долго может жить ненависть и что есть преступления, говорить о которых в контексте прощения невозможно. Суд над людьми, подобными Демьянюку, показывает – есть преступления, которым невозможно назначить адекватное наказание. В таких судебных процессах, по большому счету, проявляется невозможность правосудия. Ведь если восьмидесятидевятилетнего Демьянюка признают виновным в смерти 29 тысяч человек и дадут ему пожизненный срок – это будет, несмотря на весь трагизм ситуации, комично. Если отпустят "по состоянию здоровья" – такие люди, как Алексей Вайцен, почувствуют себя оскорбленными. Справка: "Собибор" основан в марте 1942 года рядом с одноименным городком и железнодорожной станцией. Задача лагеря – содействовать "окончательному решению еврейского вопроса". С марта 1942 по октябрь 1943 года там было уничтожено около 250 000 человек. В отличие от других лагерей смерти в газовой камере "Собибора" использовали не специальные отравляющие вещества, а угарный газ. Для этой цели в пристройке у газовой камеры было установлено несколько старых танковых моторов, при работе которых выделялся угарный газ, подаваемый по трубам в газовую камеру. После восстания в 1943 году Гиммлер приказал уничтожить лагерь. Сейчас здесь находится Польский Национальный Мемориал. Ближайший год для "Собибора" связан с несколькими датами. 14 октября 2008 отмечали 65 лет со дня восстания узников. Восстанием руководил офицер советской армии Александр Печерский, которому в феврале 2009 года исполнилось бы сто лет. А осенью этого года состоится суд над одним из охранников лагеря – Иваном Демьянюком, который несколько недель назад был экстрадирован из США в Германию.